Пальмы в снегу

Густаво и Вальдо дождались, пока шаги затихнут, и склонились над избитым мужчиной. Они знали, что с ним произошло. Его привезли сюда, высекли до потери сознания, потом заперли в сыром каменном мешке – это называлось предварительное заключение. Потом – допросы, после которых выживали немногие, так что этому мужчине еще повезло. Пока повезло, потому что кошмар для него не закончился, как и для них.

Мужчина шевельнулся.

– Не двигайся, – тихо произнес Густаво. – Лучше лежи на животе.

На руках и ногах мужчины местами были вырваны куски плоти. Очевидно, на него спускали собак. Он отлежится в камере, потом его снова поведут на допрос и снова высекут. Если окажется живучим, его отправят на работы, как Густаво и Вальдо. Но держать все равно будут в тюрьме. И бить, бить, бить…

На вопросы Густаво и Вальдо сосед не отвечал. Но они на собственном опыте знали, как помогают слова утешения. Нельзя дать ему замкнуться. Они рассказали, где он находится, объяснили про распорядок кормежек и про то, что вместо туалета придется использовать жестянки. Не стали скрывать, что побои продолжатся, но выжить можно – они же выжили. А если повезет, когда-нибудь они выйдут на свободу.

Заметив, что дыхание незнакомца выровнялось, Вальдо спросил:

– Как тебя зовут?

– Максимиано… За что вы здесь?

– Как и все остальные.

Густаво не хотел вдаваться в подробности. С тех пор как к власти пришел Масиас, началась бесконечная кровавая охота на оппозицию. Густаво был политиком, с ним все ясно, а Вальдо подвел язык: он отпускал едкие комментарии в адрес власти, за что и поплатился. У Масиаса везде были шпионы. Доносительство процветало даже внутри семей, если родственники хотели продвинуться по карьерной лестнице или свести с кем-то счеты.

– А ты за что?

– Кто-то донес, что я жаловался на зарплату.

– О, это серьезно! – едко пошутил Густаво.

На самом деле серьезно. Никто не знал, когда им заплатят и сколько. Бюджета как такого не было – Масиас распоряжался деньгами, будто они лежали в его собственном чулке.

– Был тут у нас один… его посадили за критику китайского риса… Помнишь, Вальдо? Не нравился ему китайский рис.

– И что с ним стало? – спросил Максимиано с нотками отчаяния в голосе.

– Его от нас перевели, – соврал Густаво.

Вальдо сидел у стены. Прошли недели с тех пор, как он сам лежал, глотая слезы ярости и боли. Как теперь Максимиано. И только одна мысль заставляла его мириться с избиениями: однажды он сбежит, хотя пока еще не знал как.

– Итак, Лаа, кто изгнал империалистов и колониальные власти Испании из Экваториальной Гвинеи?

– Его сиятельство Франсиско Масиас Нгема Бийого Ньеге Ндонг!

– Молодец. А кто раскрыл заговор испанских империалистов пятого марта шестьдесят девятого года?

– Его сиятельство Великий магистр искусств и культуры, неутомимый слуга Отечества.

– А кто построил лучшие здания в Малабо?

Лаа вспомнил название компании на рекламном щите.

– Компания «Трансметал»! – ответил без запинки.

Учитель ударил его тростью, Лаа вскрикнул и потер плечо.

– Нет! Его сиятельство построил. Будь внимательнее, Лаа! Через несколько дней наш президент приедет к нам и будет задавать те же вопросы.

На следующей неделе Лаа с другими учениками, причесанный и чисто одетый, сидел в классе в ожидании. Он слышал, как к школе подъехал кортеж. Однако прошло несколько минут, но к ним никто не пришел, зато раздались крики. Учитель бросился к окну. Несколько охранников выводили директора школы и трех его коллег. В руках одного из охранников была фотография президента: накануне плакатики развесили по всему зданию. Кто-то нарисовал петлю вокруг шеи Масиаса.

Учитель вернулся за стол. Он не стал говорить, что увидел, – начал вести урок дрожащим голосом.

Посреди урока Лаа, выглянув в окно, застыл. Его одноклассники повскакивали и уткнулись носами в стекло. Там стояли старшие ребята, среди них был Инико, и другой учитель раздавал им какие-то инструкции. Их учитель тоже спустился во двор. Взрослые нервно жестикулировали, говоря что-то, старшеклассники, выслушав их, куда-то исчезли. Лаа уперся ладонью в раму. Куда мог пойти его брат?

Когда учитель вернулся, он подошел к Лаа, наклонился и прошептал:

– Скажи матери, что Инико отправился в Бисаппо. Там он будет в безопасности.

– Эй, ты! Что ты там делаешь?

Вальдо, впервые попавший в такой большой город, и не куда-нибудь, а в Мадрид, стоял напротив полицейского, опустив глаза.

– Я просто хотел поспать.

– А ты хорошо говоришь по-испански. Откуда ты?

– Из Экваториальной Гвинеи…

– Покажи документы.

Вальдо вытащил маленькую заламинированную карточку, которую нашел рядом с доками в Бате, и протянул, уверенный, что офицер не заметит разницу между ним и человеком, изображенным на фото.

– Твоя карточка недействительна. Главный департамент безопасности распорядился изъять карточки у граждан Гвинеи.

– Ноу меня больше ничего нет…

Вальдо потер предплечья. Ему было холодно, и он несколько дней ничего не ел. Глаза наполнились слезами. Все усилия тщетны!