Читаем Памела или награжденная добродетель полностью

Вы государь мой отвѣчалъ господинъ Вилліамсъ имѣете искуство, и самые не чувствительные сердца благодарностію наполнять такъ, что я подобнаго тому никогда невидывалъ, а наиболѣе тѣмъ почтенія достойны, что такъ прежде вашева браку изволите поступать, какъ ни блистательна ваша фортуна но сія священная церемонія придастъ вамъ много славы, когда прекрасная и добродѣтельная дѣвица вамъ вручится; вы тогда такимъ сокровищемъ будете владѣть, которому вся Англія завидовать будетъ. Не возможно намъ долго господинъ Вилліамсъ быть въ сорѣ говорилъ ему любви достойной господинъ мой, когда о главныхъ вещахъ мнѣнія наши согласны. Я въ крайнемъ тогда была смятеніи слыша ихъ разговоры. Онъ примѣтя то, взявъ за руку и говорилъ, не кажи дарагая Памела молчаніемъ своимъ намъ съ господиномъ Вилліамсомъ упрековъ, что мы часто имя ваше упоминаемъ, и твердимъ такъ, какъ прежде мы съ нимъ будучи въ школѣ тверживали уроки, я за себя и за него отвѣчаю, что всѣ наши слова происходятъ отъ добраго сердца.

Ваша милость государь мой я отвѣчала, наполняя сердце мое часъ отъ часу удовольствіемъ; выводитъ меня изъ мѣры благодарности. Не думайте о томъ много, онъ ласково говорилъ мнѣ, похвала господина Вилліамса вамъ, великое преимущество предъ моею имѣетъ, мнѣ много надобно говорить и дѣлать, чтобъ наградить васъ за всѣ печали, которые вы отъ меня претерпѣли, я ихъ во весь мой вѣкъ не надѣюсь такъ заплатить, что бы самъ былъ доволенъ, и не имѣлъ въ совѣсти угрызенія, но все то что возможно мнѣ здѣлать съ радостію здѣлаю вамъ въ награжденіе.

Родитель мой внѣ себя былъ, чувствуя ево милость, и отъ радости сидя плакалъ. Я не дивлюсь взявъ ево руку говорилъ господинъ мой, что отецъ любезной моей Памелы отъ радости плачетъ, видя что нынѣ всѣ ее напасти миновались, я и самъ теперь собою доволенъ преодолѣвъ всѣ мои вредные намѣреніи, которыебъ навели мнѣ стыдъ и поношеніе, а любезной моей Памелѣ вѣчную погибель.

О какъ вы счастливы государь мой говорилъ ему господинъ Вилліамсъ со слезами, что Богъ вложилъ въ сердце ваше сіи мысли, и не допустилъ страсти пагубной замчать васъ во глубину грѣховную, изъ которой бы истинные раскаяніи съ нуждой могли васъ вывесть. Богъ не видимо подалъ вамъ силы удержать быстрой сей источникъ, нынѣ больше вамъ ни чего не осталось, какъ слѣдовать по стопамъ вашего добродѣтельнаго нрава, которой приведетъ васъ на путь житія непорочнова.

Правильно вы мнѣ господинъ Вилліамсъ напоминаете онъ отвѣчалъ ему, что я всѣмъ тѣмъ единому Богу долженъ, я ево благодарю и славлю, а сему добродѣтельному человѣку много обязанъ за то, что умнымъ своимъ наставленіемъ научилъ дочь свою, любить всево больше добродѣтель, да и любезной Памелѣ причину имѣю благодарить также, что она прилѣжно наученію ихъ послѣдовала. И такъ надѣюсь господинъ Вилліамсъ, что со временемъ ее добрые примѣры, и ваша дружба учинятъ и меня хотя нѣсколько быть такъ добродѣтельна какъ моя дарагая Памела, вы признаетесь сами что меня то учинитъ, не презирая другихъ дворянъ мою братью, лутчимъ ловцомъ лисицъ въ Англіи. Господинъ Вилліамсъ хотѣлъ отвѣчать ему, но онъ не допустя продолжалъ рѣчь свою издѣваясь, вы тотчасъ видъ взяли угрюмой и заставили меня думать, что слова мои не могутъ аппробованы быть отъ васъ людей учоныхъ, и тѣмъ окончали свои они разговоры.

О какъ ваша Памела счастлива любезная мать моя! по милости Божіей, и достойнаго любви и почтенія моего господина, которой всѣмъ благодѣяніи свои изливаетъ охотно, кто имѣетъ въ оныхъ хотя малую нужду. Мои малыя дарованіи поставляетъ выше всякой цѣны на свѣтѣ. Ищетъ случаю примирится съ такимъ человѣкомъ, которому должна я благодареніемъ, и которова за нѣсколько дней не позволялъ упоминать имя. Вотъ какъ Вышняго благодать чудесна. Одно меня только стращало что не читалъ онъ моихъ писемъ, а нынѣ они причиною тому, что мое счастіе бѣжитъ ко мнѣ на встрѣчу спѣшно.

По что намъ въ слѣпотѣ и слабости нашей надѣятся на свое воздержаніе и крѣпость, и почто тщеславясь думать, что мы можемъ находить себѣ пользу, учреждая пути себѣ не извѣстныя. Я совершенную причину сказать имѣю, что меня къ счастію привели, обманы въ моей надеждѣ и желаніямъ, естлибъ я ушла, чево всеминутно и всево больше желала, я бы ушла купно и отъ счастія, которое нынѣ само ко мнѣ идетъ, и могла бы въ такіежъ бѣды впасть, отъ которыхъ бѣжала, или еще и пуще, но однакожъ надобно было такъ поступать, какъ я поступала, что бы приманить счастіе къ себѣ издалека. О не постижимая Вышняго премудрость! сколько я должна благодарить Бога, Онъ мнѣ даетъ рогъ изобилія, изъ котораго я нынѣ могу просыпать благодѣянія на равную мнѣ братію.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги
Смерть Артура
Смерть Артура

По словам Кристофера Толкина, сына писателя, Джон Толкин всегда питал слабость к «северному» стихосложению и неоднократно применял акцентный стих, стилизуя некоторые свои произведения под древнегерманскую поэзию. Так родились «Лэ о детях Хурина», «Новая Песнь о Вельсунгах», «Новая Песнь о Гудрун» и другие опыты подобного рода. Основанная на всемирно известной легенде о Ланселоте и Гвиневре поэма «Смерть Артура», начало которой было положено в 1934 году, осталась неоконченной из-за разработки мира «Властелина Колец». В данной книге приведены как сама поэма, так и анализ набросков Джона Толкина, раскрывающих авторский замысел, а также статья о связи этого текста с «Сильмариллионом».

Джон Роналд Руэл Толкин , Джон Рональд Руэл Толкин , Томас Мэлори

Рыцарский роман / Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века / Европейская старинная литература / Древние книги