Память

Лараджин едва сдерживала слёзы.

- Я влюблена в того, кто не отвечает мне взаимностью, - ответила она. Потом слёзы хлынули по щекам. В следующий миг она обнаружила, что изливает душу этому незнакомцу – этому дварфу с полными сочувствия глазами. Рассказывает о том, что в Штормовом Пределе никто не любит её, потому что она так отличается ото всех и постоянно витает в облаках, из-за того, что она такая неловкая. О том, что никто никогда её не полюбит – уж слишком она скучная.

Когда девушка закончила, дварф мрачно кивнул и погладил её по руке.

- Нет ничего хуже разбитого сердца, - сказал он ей. – И хотя я уже стар, я помню, каково это – но знаю, что может тебя приободрить. Подарок. Пойдём ко мне в лавку, и я дам тебе фиал с моими лучшими духами. Хочешь?

В обычных обстоятельствах Лараджин с опаской отнеслась бы к подобному предложению, но что-то во взгляде Кремлара заставляло ему доверять.

- Очень хочу.

Лавка Кремлара оказалась такой же вычурной, как сам дварф – витрина была заставлена пузырьками духов, расставленными с безупречной точностью на чистых от пыли полках, а в задней части располагалась мастерская с подходящими дварфу столами, где аккуратными кучками были тщательно разложены сушёные цветы и травы. Воздух был густым от ароматов, и Лараджин удивилась, что Кремлар так легко принёс в лавку зловонный кусок мха. Он бросил его в стеклянный горшок на верстаке, запечатал горшок пробкой, затем вымыл руки с лавандовым мылом. Покончив с этим, он вернулся к витрине и осмотрел полки.

- Хм. Для юной и влюблённой леди – вот это.

Он достал дорогой с виду пузырёк из дутого стекла с полки и протянул его Лараджин. – Прошу. Скажи, как тебе.

Испугавшись, что выронит хрупкий пузырёк, Лараджин осторожно вытащила стеклянную пробку и принюхалась. Ноздри заполнили затейливо переплетающиеся ароматы яблок, мускуса и диких цветов. Закрыв глаза, она представила себя на полном цветов лугу, под расцвётшей яблоней.

- Это чудесно, - выдохнула девушка. Потом её глаза открылись. – Но слишком дорого.

Она вернула пробку на место и попыталась отдать пузырёк Кремлару.

- Ерунда, - сказал тот, оттолкнув её руку. – Бери.

Он повернулся к задней комнате.

- А теперь тебе придётся меня извинить; мне предстоит работа. Откровенно говоря, мне незнакома эта разновидность мха, несмотря на то, что я могу опознать любой цветок Фаэруна лишь по одному лепестку. Надеюсь, что смогу идентифицировать эту дрянь. На кону моя репутация.

Лараджин кивнула.

- Конечно. Я пойду. Желаю удачи в ваших…

Она охнула.

- В чём дело? – спросил Кремлар, нервно оглядываясь.

- Ничего… кажется, - ответила Лараджин. – Просто, кажется, вместе со мхом вы подобрали жука. Внутри кувшина что-то шевельнулось.

Кремлар вздрогнул и немедленно осмотрел руку, в которой нёс мох, поворачивая её вверх-вниз, как будто ожидал увидеть облепивших её жуков.

Лараджин тихонько вышла из лавки.

***

Остаток дня Лараджин пыталась как можно лучше выполнять свои обязанности и не попадаться на глаза Эревису. Кроме того, она старалась избегать Броклина. Когда Тал сказал ей, что Броклин поругался с храмовыми жрицами, поскольку те сказали ему, что он уже отстоял своё бдение – и потерпел неудачу – она изобразила безразличие. Но позднее тем же вечером, когда Тал злорадно доложил, что Броклин сбежал в Ордулин, чтобы попытать удачи в тамошнем храме, затем стал насмехаться над новыми духами, в которых она «искупалась», Лараджин отвесила ему пощёчину. В следующее мгновение она сжалась от ужаса. Ударить знатного господина было серьёзным проступком – слуг в цепях проводили по улицам даже за меньшее. Пожалуется ли Тал старшему господину? Но юноша только потёр щёку.

- Полагаю, я это заслужил, - сказал он, изумив девушку. – Прости.

Тем вечером Лараджин нашла укрытие в библиотеке. Она придумала, как отплатить за доброту Кремлара – если найдёт нужную книгу. Её взгляд скользил по историческим трудам и путеводителям, по тонким книжицам эльфийской поэзии, по шахматным трактатам, пытаясь отыскать заголовок, однажды замеченный ею во время уборки.

Вот! Лараджин достала ветхую от старости книгу по ботанике и скрестив ноги уселась на пол. Она обратилась к оглавлению в начале книги и увидела, что мхам посвящена целая глава. Открыв книгу на этой главе, она принялась за чтение.

Какое-то время спустя – достаточно долго, чтобы у неё затекли шея и плечи – Лараджин нашла то, что искала: редкую разновидность чёрного мха, которая воняла, как навоз и обладала любопытным названием.

Мох памяти.