Память гарпии (СИ)

— О, Тис, ты же не хочешь на самом деле, чтоб я считал тебя чокнутой. Неужели ты слóва поперек Асфодели сказать не можешь? Ты же такая дерзкая, сильная и свободная! Эта ведьма что, подрезала тебе крылья? Какое тебе дело до ее угроз?

Вид Тис изменился. От ее нахального оскала осталась только жалкая тень. Плечи поникли.

— Я правда думала, что она тебя сразу… — пробормотала Тис и надолго замолкла, погрузившись в себя. Орфин даже опешил. Он ожидал совсем другой реакции на подначку — чего угодно, но не этой внезапной растерянности и печали.

— Я ведь не знала, что ты зрячий. Как-то не подумала. Хотя… что уж, мне было плевать. Я разозлилась: ты ведь выставил меня дурой перед парнями. А у меня больше никого нет.

— А если б я правда оказался зодчим, — тихо спросил он, — что бы Асфодель со мной сделала?

— Зачем тебе это?

И правда. Он ведь хотел верить Асфодели — вцепиться в уголек надежды, который она дала, и зажмуриться. Но Тис растревожила его — эти полу-угрозы, полунамеки… Пусть скажет свою версию. Он ведь сможет потом выкинуть ее из головы, правда?

— Я хочу знать, что здесь происходит на самом деле. Что от меня скрывают.

Тис покачала головой, и в ее нечеловеческих глазах ему померещилась горечь.

— Ты все равно ничего не можешь изменить.

— Я не так беспомощен, как ты думаешь.

Она только закатила глаза.

— Слушай, даже если я впрямь ничего не могу сделать, я хочу знать. Потому что… существует два способа снизить стресс: контроль и предсказуемость, ясно? Так что, если у меня нет контроля… — он всплеснул руками.

— Это твоя психология так считает? Что за чушь! — она помотала головой, словно стряхивая с себя эту нелепую информацию. — Что ж хорошего знать, что… — она умолкла.

— Твою мать! Просто, пожалуйста, скажи мне! — взорвался Орфин. — Хватит притворяться, что тебе есть дело до моих чувств.

На ее скулах выступили желваки. Она дернула бровями, сжала губы.

— Она принесет тебя в жертву, — пауза. — Доволен?

Он, разумеется, ждал чего-то мрачного, и всё же ответ вызвал оторопь.

— Какую еще жертву? Зачем?

Тис обняла сама себя за плечи и отвернулась.

— Всё. Я уже сказала лишнего. Она мне голову оторвет теперь.

Орфин медленно выдохнул, пытаясь успокоиться. Болезненное любопытство подзуживало продолжать допрос.

— Боже, как я устала, — вдруг простонала Тис, еще ниже сползая по креслу. — Когда же всё это кончится…

Орфин на миг потерялся от такой резкой перемены настроения. Внезапные проявления слабости Тисифоны казались мучительно трогательными. Что за горький опыт превратил Риту в этот сгусток горькой ненависти? И в какой мере сам он виноват в этом превращении? Всякий раз, когда она открывалась, он остро чувствовал, что она не дикий зверь и не бездушная бандитка. А печальный призрак, как он сам.

— Если тебе так тут не нравится, почему просто не улетишь?

— Ха! Мне не объясняли, как отвечать на такие вопросы!

— Я ничего не расскажу Асфодели. Просто скажи правду.

— Правду! Ну… она может меня вернуть. Протащить через пургу откуда угодно. Те еще ощущения, скажу тебе.

Орфин честно попытался это представить, но не смог.

— И всё же в твоем распоряжении годы, если не вечность, — проговорил он задумчиво. — А я обречен здесь. Даже если меня никто не сожрет, не скинет в бездну и не принесет в жертву, — он нервно рассмеялся, — я не протяну и года. А было бы неплохо, — он сглотнул. — Я спрашивал Асфодель, не может ли она и меня взять на службу…

— Сдурел? Что, в рабство захотелось?

Еще один горький смешок.

— Расслабься. Она отказалась. Почему ты так ее боишься? Ты кому угодно перца задашь. И кажешься… более чем свободной.

— Кажусь.

— Ты получила бессмертие и крылья! Неужели этого мало?

— Я цепной зверь. И если я…

Она прервалась на полуслове, вдруг скривившись, схватилась за лоб и выругалась сквозь зубы. Орфин подался вперед.

— В чем де?..

Она яростно отмахнулась от него и прижала палец к губам: молчи! Зажмурилась, и следующие пару минут Орфин беспокойно наблюдал, как она морщится и скалит зубы.

Наконец она поднялась на ноги.

— Новый приказ. Мне надо лететь.

— Что это было?

Она уже превращалась в гарпию.

— Я еще загляну к тебе, зрячий, — бросила она через маску. — Не скучай.

Стоило ей улететь, как он остался один на один с неутешительной правдой, которой сумел от нее добиться. «Она принесет тебя в жертву».

Снова накатила горечь. Неужели он правда настолько безнадежно обречен? Асфодель ведь была добра к нему, казалась искренней и участливой. В отличие от гарпии.

Между этими женщинами, несомненно, много непонимания и обид. Может быть, Тис просто заблуждается? Или намеренно врет, чтоб очернить Асфодель и насолить ей?

Эта мысль вдруг показалась удивительно разумной. Какое еще жертвоприношение? Асфодель четко сказала, что ей нужна помощь Орфина, а не его «душа» или что там еще. А Тисифона мстит ей, как может — пытается очернить.