Фигура сделала жест рукой. Чёрное заклятие расцвело на ней и мощно обрушилось на Колла.
Выругавшись, даруджиец бросился вправо и покатился по камням. Гремя доспехами о камни, он столкнулся с похожей на полумесяц нижней ступенькой храмовой паперти.
Однако поток магии был слишком широк, чтобы от него уклониться. Бурлящий водоворот чернильной силы внезапным половодьем залил всю улицу.
Лежа на боку и прижавшись к ступеньке, Колл смог только поднять руку, чтобы прикрыть глаза, когда поток навис над ним, обрушился и…
…исчез. Моргнув, Колл крякнул, опустил руку и увидел тёмную фигуру в броне, которая перешагнула через него сзади, со стороны входа в храм.
Боковым зрением он различил пару длинных мечей – один из которых был странно изогнут – скользнувших над ним, когда массивная фигура воина ступила на мостовую.
Нападавший, который умостился на крыше фургона, ошеломлённо произнёс высоким голосом:
–
– Не блуждать, – проскрежетал воин, продолжая шагать к нападавшему.
– На нас? Но ведь мы так мало взяли у вас. Менее двадцати в этом городе. Рыцарь Смерти, разве твой господин не наелся до отвала в последние дни? И я искал лишь обморочную каргу – она лежит здесь, в повозке. Зависла на самом краю пропасти. Я убеждён, твой господин…
– Не для тебя! – громыхнул воин – Её дух ждёт. И ждут её родичи. И звери, чьи сердца пусты. Все они ждут. Не для тебя.
Воздух улицы наполнился злым холодом.
– Ах, ладно, что уж, – вздохнул нападавший. – А как насчёт возницы и его стража? Мне бы пригодились их органы…
– Нет. Услышь слова моего господина, Корбал Брош. Ты освободишь неупокоенных стражей своей усадьбы. Ты и ещё тот, кто называется Бошеленом, должны покинуть город. Нынче же ночью.
– Мы планировали отъезд на утро, Рыцарь Смерти. Ты же
– Нынче ночью, иначе я приду к вам и пожну ваши души. Догадываешься, какую участь припас мой повелитель для вас двоих?
Колл увидел, как лысый бледнолицый человек на крыше повозки поднял руки. Их очертания помутнели, и руки обернулись крыльями цвета полуночи.
– Сперва поймай нас! – хихикнул он. Его черты стали смазанными – и вот на месте, где он стоял, возникла грязная ворона. Она взлетела и, пронзительно каркнув, захлопав крылами, исчезла во тьме.
Воин подошёл к лежащему Мурильо.
Колл глубоко втянул в себя воздух, чтобы унять колотящееся сердце, затем с трудом поднялся на ноги.
– Прими мою благодарность, господин, – пробормотал он, морщась от боли. Наверняка, к утру на правом плече и бедре возникнут лютые синяки. – Мой спутник жив?
Воин, одетый, как Колл мог теперь видеть, в остатки джидратского доспеха, повернулся лицом к нему.
– Он жив. Корбалу Брошу нужно, чтобы жертвы оставались живыми для его… работы. По крайней мере, вначале. Вы пойдёте со мной.
– Эм-м… Когда ты сказал, что охотишься, колдун решил, будто он – твоя добыча. Но ведь это не так, верно?
– Оба они – гордецы.
Колл медленно кивнул. Он замялся, затем произнёс:
– Прости, если я буду груб, но могу ли я узнать, что ты – вернее, твой Господин – собирается с нами делать? Мы должны заботиться об этой престарелой женщине…
– Вы под защитой моего господина. Идём, Храм Худа готов принять вас.
– Не уверен насчёт того, как я должен понять это. Мхиби нуждается в помощи.
– То, в чём нуждается Мхиби, ты не способен дать ей, Колл из Даруджистана.
– А Худ – способен?
– Плоть и кости этой женщины нуждаются в поддержке. Её следует кормить, поить, за ней необходимо ухаживать. Такова твоя обязанность.
– Ты не ответил.
– Следуй за мной. Нам недалеко.
– В данный момент, – тихо сказал Колл, – я склонен считать иначе.
Он потянулся за мечом и обнажил его.
Рыцарь Смерти высоко поднял голову.
– Скажи мне, Колл из Даруджистана, спишь ли ты?
Даруджиец нахмурился.
– Конечно. Что за…
– Я тоже спал раньше. Должен был спать, верно? Но теперь, я не сплю. Вместо этого, я шагаю. Видишь ли, я не помню, как это – спать. Я не могу вспомнить, на что это похоже.
– Я… Мне очень жаль, что это так.
– Итак, некто, кто не спит… и некто в этой повозке, кто не проснётся. Я уверен, Колл из Даруджистана, что мы понадобимся друг другу. Вскоре. Эта женщина и я.
– Понадобитесь для чего?
– Я не знаю. Пойдём, здесь недалеко.
Колл медленно вернул меч в ножны. Он не мог объяснить себе, почему так поступает; ни на один вопрос он не получил удовлетворительного ответа, и от мысли о защите Худа по коже пробегали мурашки. Тем не менее он кивнул и сказал:
– Один момент, если позволишь. Я должен поднять Мурильо в повозку.