Память льда

Неровные ряды, там и сям блеск каменного оружия на фоне серых, черных и коричневых тонов отполированной кожи. Шлемы — черепа, некоторые с рогами и пантами, сделавшие каждый склон костяным кладбищем или развороченной брусчаткой громадной площади. Не было ветра, чтобы пошевелить длинные и тусклые волосы, свисающие из-под шлемов, и свет солнца не мог разогнать тени под надбровными дугами, поглотившими впадины глазниц. Но все незримые очи были направлены на Серебряную Лису — тяжелые, серьезные взгляды.

Несколько ударов сердца — и равнина вокруг исчезла. Т'лан Имассы, в количестве десятков тысяч, неподвижно и безмолвно стояли на ее месте.

Т'лан Ай пропали из виду, оказавшись за спинами стопившихся легионов. Стражи. Родня. Отрекшиеся от Худа.

Серебряная Лиса подняла взор на Т'лан Имассов.

Тишина.

Крюпп содрогнулся. Воздух пропитался несмертью, студеными выдохами умирающего льда, колющим ощущением какой-то утраты.

Отчаяние. Или, после этой почти вечности, его пепел. Во всех нас есть древнее, неотрицаемое знание. Но, думал Крюпп, память ли это? Истинные воспоминания? О живой плоти, о ласке ветра, о детском смехе? Память любви?

Замерзшее между жизнью и смертью, в леднике промежутка, как могло выжить человеческое чувство? Даже не как эхо. Лишь ледяные воспоминания, всего лишь лед. Благие боги… сколько печали…

По склону к Серебряной Лисе взбирались Имассы. Безоружные, обтянутые шкурами давно вымерших зверей. Взгляд Крюппа выхватил одного — широкоплечего Гадающего, носящего перепачканную шкуру полярного песца и шлем с оленьими рогами. Дарудж потрясенно понял, что узнает этот призрак.

Ах, мы снова встретились, Пран Чоль. Прости меня, но мое сердце разрывается от твоего вида — от того, чем ты стал.

Рогатый гадающий первым обратился к Серебряной Лисе. — Мы пришли, — сказал он, — на Второе Собрание.

— Вы должны были придти, — проскрежетала Серебряная Лиса, — по моему призыву. — Гадающий медленно склонил голову: — Ты была создана давно, рукой Старшего Бога. Но сердцем Имассов. Все это струится в твоей крови с мига рождения. Ожидание было долгим, Призывающая. Я Пран Чоль из Т'лан Имассов Крона. Я стоял с К'рулом, ожидая твоего рождения.

Ответная улыбка Серебряной Лисы была горька. — Тогда ты мне отец, Пран Чоль? Если так, воссоединение произошло слишком поздно. Для нас обоих.

Крюппа затопило отчаяние. Это был старый гнев, долго удерживаемый, а теперь сделавший сам воздух холодным и хрупким. Ужасные слова, чтобы обозначить начало Второго Собрания.

Казалось, Пран Чоль увядает от ее слов. Сухое лицо задрожало, словно Гадающим овладел стыд. Нет, Лиса, как можно делать так? — Я не мог последовать туда, куда ты ушла потом, — прошептал шаман.

— Точно, — бросила она. — В конце концов, тебя ждал обет. Ритуал. Ритуал, превративший ваши сердца в пепел. Все ради войны. Но ради чего же война? Уход. Уход из дома. От ваших любимых — поистине, от самой возможности любви. Вы решились покинуть все это. Вы ушли ото всего. Вы покинули… — Ее речь внезапно оборвалась.

Крюпп на миг закрыл глаза, чтобы в уме закончить ее речь. 'Вы покинули… меня'.

Пран Чоль не поднимал головы. Наконец, он взглянул ей в лицо: — Призывающая, что мы должны сделать?

— Скоро мы до этого дойдем.

Тогда вперед выступил другой Гадающий по костям. Плечи его покрывала рваная шкура бурого медведя, и казалось — сам этот зверь таится за впадинами его глазниц. — Я Окрал Лом, — сказал он голосом, подобным далекому грому. — Перед тобой ныне стоят все Гадающие Крона. Агкор Чум. Бендал Дом, Ранаг Ильм, Брольд Чуд. И сам Крон, избранный Военным Вождем на Первом Собрании. В отличие от Прана Чоля, нам не важен твой гнев. Мы не играли роли в твоем создании и рождении. И все же ты цепляешься за заблуждения, Призывающая. Пран Чоль никаким образом не может считаться твоим отцом. Он стоит, принимая груз твоей ярости, потому что он таков. Если ты хочешь назвать кого-то своим отцом, ищешь лицо, в которое можно швырнуть свою ненависть, остановись, ибо такого среди нас нет.

Кровь медленно отливала от лица Серебряной Лисы, словно она не была готова к столь грубому отпору со стороны этого Гадающего. — Н… не среди вас?

— Твои души были сплавлены в садке Телланна, но не в далеком прошлом — прошлом, когда Пран Чоль был живым. По крайней мере, не вначале. Призывающая, открытый садок, о котором я говорю, принадлежал Оносу Т'оолану. Лишенный клана, он бродит один, и одиночество исказило его силу Телланна…

— Исказило? Как?

— Тем, чего он ищет, что лежит в сердце его желаний. — Серебряная Лиса покачала головой, словно стараясь отринуть сказанное Окралом Ломом. — И чего он ищет?

Гадающий пожал плечами: — Призывающая, ты вскоре узнаешь это, ибо Онос Т'оолан услышал твой призыв ко Второму Собранию. Увы, он опоздает.

Крюпп увидел, как Серебряная Лиса медленно отвела взор от Прана Чоля, который снова склонил голову.