Память света

Логайн с удивлением наблюдал, как спасенные люди окружили его Аша’манов, обливаясь от радости слезами. Старики пожимали руки с искренними словами благодарности.

Стоявший неподалеку подросток с восхищением смотрел на Логайна. Свет! И таких были сотни! И ни у кого не было страха в глазах.

— Спасибо вам, — снова и снова повторяла мать ребенка. — Спасибо.

— Черная Башня защищает, — услышал Логайн собственные слова. — Всегда.

— Когда он подрастет, я обязательно приведу его к вам для испытания, — пообещала женщина, прижимая к себе сына. — Если у него окажется талант, я бы хотела, чтобы он присоединился к вам.

Талант! Не проклятие — талант.

Тут их озарил свет.

Логайн замер, увидев луч света на севере… Там направляли так, как он не ощущал еще никогда в жизни, даже во время очищения. Какая мощь.

— Свершилось, — произнесла Габрелле, подойдя к нему.

Логайн потянулся к поясу и вынул из кошеля три предмета — наполовину белые, наполовину черные диски. Стоявшие рядом Аша’маны повернулись к нему, перестав на время Исцелять и успокаивать людей.

— Давай, — сказала Габрелле. — Сделай это, Разрушитель печатей.

И Логайн одну за другой сжал в руке некогда нерушимые печати и высыпал крошки на землю.

Глава 49 СВЕТ И ТЕНЬ

В волчьем сне все было мертво. Перрин брел, спотыкаясь, по каменистой пустоши, лишенной не только растений, но и почвы. Небо почернело, и даже темные тучи растворились в этом небытии. Когда он взобрался на гребень холма, целый кусок земли позади него обвалился — каменная опора под ногами неистово затряслась — и ее обломки взмыли в воздух.

Под ним осталась лишь пустота.

В волчьем сне все разрушалось, но Перрин продолжал идти к Шайол Гул. Он шел на него, как на сияющий маяк. Как ни странно, но позади он различал Драконову Гору, хотя на таком расстоянии ее невозможно было бы видеть. Земля между ними распадалась, и сам мир, казалось, сжимался.

Два горных пика тянулись друг к другу. Между ними все было разрушено и разбито. Перрин сместился ко входу в туннель, ведущему в Бездну Рока, и шагнул через фиолетовый барьер, который был делом его рук.

Внутри его поджидала Ланфир. У нее, как и в их первую встречу, были волосы чернее воронова крыла и знакомое лицо. Оно выглядело в точности, как и тогда.

— Меня раздражает этот шип снов, — обратилась она к нему. — Обязательно было ставить его сюда?

— Он не подпускает к Ранду других Отрекшихся, — равнодушно ответил Перрин.

— Полагаю, что так, — сказала она, скрестив руки на груди.

— Он все еще там? — спросил Перрин.

— Финал близок, — кивнула она. — Только что произошло нечто поразительное. — Она прищурилась. — Возможно, это самый важный момент в человеческой истории с тех пор, как мы пробурили Скважину.

— Тогда убедимся, что все пройдет как надо. — И они с Ланфир двинулись вниз по длинной каменной утробе.

В конце туннеля они обнаружили неожиданную картину. Калландор держал другой мужчина — тот, с которым Ранд сражался до этого. Может, это и есть Демандред? Перрин не знал, но был уверен в одном — это один из Отрекшихся.

На плече этого коленопреклоненного мужчины лежала рука Найнив, стоявшей слева от Ранда. Справа стояла Морейн, и все трое, выпрямившись, не мигая смотрели перед собой — в простиравшееся прямо перед ними ничто.

Гора загромыхала.

— Великолепно, — прошептала Ланфир. — Я не могла и мечтать, что все сложится так удачно. — Она оглядела двух женщин. — Медлить нельзя. Я убью высокую, а ты ту, что пониже.

Перрин нахмурился. В ее словах было что-то неправильное.

— Убить…

— Разумеется, — сказала Ланфир. — Если мы ударим быстро, то успеем перехватить контроль над Моридином, пока он держит этот меч. Это поможет мне поставить Льюса Тэрина на колени. — Она прищурилась. — Он держит Темного в кулаке. Осталось только сжать пальцы, и его жизнь, если это можно так назвать, оборвется. И только мое вмешательство может спасти Великого Повелителя. В этот миг я заслужу свою награду и стану величайшей над великими.

— Ты… ты хочешь спасти Темного? — спросил Перрин, прижав руку ко лбу. — Ты же перешла на нашу сторону. Я помню…

Она поглядела на него:

— Мерзкое средство, — произнесла она, и от нее запахло досадой. — Терпеть не могу им пользоваться. Получается, что я не лучше Грендаль. — Она поежилась. — Будь у меня побольше времени, я бы обработала тебя более честным способом. — Она ласково потрепала Перрина по щеке. — Ты в смятении. Я припоминаю. Та, высокая, должно быть из твоей деревни. Полагаю, вы вместе выросли? Не буду заставлять тебя убивать ее, мой волк. Можешь убить ту, что пониже. Ты ведь ненавидишь ее, не так ли?

— Я… да. Она обманом увела меня от семьи. На самом деле, это из-за нее они погибли. Если бы не она, я был бы с ними.

— Именно так, — согласилась Ланфир. — Мы должны действовать быстро. Такая возможность не продлится долго.