Памятники русской архитектуры и монументального зодчества

Вряд ли можно найти в истории русской архитектуры XVI в. более значительное и вместе с тем столь трудно поддающееся расшифровке явление, как строительство в великокняжеском селе первого столпообразного шатрового храма. Попытки объяснить это той или иной теорией происхождения шатра, как правильно отметил М. А. Ильин, оказались бесплодными[137]. Без всестороннего анализа особенностей исторической обстановки и специфики заказа решить эту проблему, по-видимому, невозможно. Наша задача более узкая — рассмотреть, в какой мере архитектура Вознесенской церкви и прежде всего характер ее деталей, определяющий своеобразие стилистической окраски архитектуры памятника, отвечают предположению о возможной постройке ее Петроком Малым.

Многие исследователи отмечали наличие у памятника ренессансных мотивов. Об этом писали в свое время Ф. Ф. Горностаев, М. В. Красовский, А. И. Некрасов, Н. Н. Воронин[138], а недавно В. А. Булкин выдвинул ряд новых веских соображений в пользу авторства одного из работавших в Москве фряжских мастеров[139]. Конечно, присутствие ренессансных черт еще не может само по себе служить аргументом для атрибуции Вознесенского храма итальянскому архитектору. Отдельные приемы и мотивы, использованные итальянцами в московских постройках конца XV—начала XVI в., неоднократно повторялись в последующих сооружениях, и далеко не всегда можно с уверенностью различить здания, возведенные фряжскими или русскими мастерами. Кроме того, нас интересует не возможность сооружения церкви в Коломенском любым итальянским архитектором вообще, но более конкретно: была ли эта церковь первой на Руси постройкой Петрока Малого. В связи с этим, естественно, особое внимание должны привлекать те итальянизирующие мотивы в архитектуре Вознесенской церкви, которые наблюдаются на русской почве впервые.

Одна из наиболее характерных черт русских памятников, в которых отразились ренессансные влияния,— применение ордера. Ордер церкви в Коломенском достаточно своеобразен, далек от канонической трактовки, но все же он не может рассматриваться как простое подражание русским постройкам итальянцев[140]. Основная его особенность — исключительная вытянутость пропорций — безусловно связана с общим композиционным строем здания, проникнутого вертикальной динамикой. Рисунок капителей и антаблемента, при всей его неканоничности, бесспорно ренессансный, причем в таком варианте, который среди русских памятников более раннего времени нам неизвестен. Капители, украшенные желобками, нередко встречаются у итальянских построек (например, у церкви Санта Мария деи Мираколи в Венеции, но также и в других итальянских областях). Также впервые в русских постройках применен валик, украшенный простым, но хорошо прорисованным венком дубовых листьев. Важная особенность применения ордера у церкви Вознесения — то, что антаблемент не переходит на стену, будучи ограничен только раскреповкой над пилястрами. Это придает ордерной декорации характер, сходный с готическими тягами, но также и с лопатками древнерусских храмов.

Особый интерес представляет использование ордера, почти аналогичного фасадному, внутри здания. Внутренний ордер применялся уже в Архангельском соборе, но там он отличался от ордера на фасадах более стройными пропорциями и особенно легкостью как бы слегка намеченных профилей, что свойственно вообще венецианской церковной архитектуре рубежа XV и XVI вв., определившей характер алевизовской постройки. Этот же облегченный характер внутреннего ордера повторен и у других русских храмов начала XVI в., например у Спасского собора в Ярославле. Использование единого пластически развитого ордера на фасадах и в интерьере характерно для иного круга итальянских построек, в частности для центрических купольных храмов начала XVI в., таких, как Санта Мария ди Консолационе в Тоди, Сан Бьяджо в Монтепульчано, наконец, Темпиетто. Таким образом, в применении ордера строитель Вознесенской церкви не следует венецианским образцам, преломленным в русском строительстве начала XVI в., а дает принципиально иной вариант, не традиционный для Москвы.

К числу новшеств бесспорно западного происхождения относятся и вимперги, заполняющие прясла стен и увенчивающие арки окон крестчатой части. Вимперги опираются на капители импостов и волюты — и здесь готический мотив имеет характерно ренессансную прорисовку. Волюта, нашедшая широкое распространение в период перехода от высокого Ренессанса к маньеризму, также впервые встречается на Руси в Вознесенской церкви.