Памятники русской архитектуры и монументального зодчества

Говорить о типе деревянной церкви еще труднее. Церковь Иоанна Предтечи, построенная одновременно с земляной крепостью, т. е. за три недели, видимо, была небольшой клетской церковью; что касается посадских храмов Успения и Рождества, то они могли быть и клетскими, и ярусными. Более определенные сведения имеются о соборном храме Троицы, который был построен из камня в традициях псковской культовой архитектуры этого времени и представлял собой достаточно высокий четверик, завершенный одной главой на широком барабане[182]. Поставленный внутри окольного города, недалеко от Климентовских (главных) ворот, со стороны въезда на полуостров, где территория круто поднимается, соборный храм был хорошо виден не только подъезжавшим к городу, но и со всех берегов Себежского озера. Другие церкви, также поставленные на высоких местах посадской территории (как бы на «гребне» полуострова), много значили для общей композиции. Расположенные относительно друг друга почти по прямой линии, они выстраивались в живописную цепочку вертикалей, которая обогащала общий силуэт города, активно выделяя в общей массе жилой застройки основные градообразующие узлы (крепость, торг, соборную площадь).

Итак, сопоставление данных писцовой книги с планировочной ситуацией, зафиксированной на плане 1778 г., позволило составить версию планировочной структуры города XVI в. (см. илл.). Очевидно, что планировочная ситуация Себежа сложилась принципиально уже в XVI в. и к концу XVIII в. сохранилась почти без изменений. В XVII—XVIII вв. произошли лишь несущественные перемены, были проложены улочки и переулки, их было немного, в уже определившейся структуре и несколько сократилась территория города в направлении к перемычке. Это наблюдение представляется достаточно важным, так как не укладывается в общую концепцию о сложении русских городов в XVII в. Представляется также, что эта особенность может быть отнесена не только к Себежу XVI в., но и к другим пограничным городам русского государства, рост и укрепление которых происходили в этот же период.

Общие градообразующие компоненты — ландшафт, крепость, торг и посад — очень четко наблюдаются в Себеже. Не менее важны для образования планировочной структуры и другие условия, игравшие в данном случае столь же значительную роль, как и вышеназванные. К ним может быть отнесена небольшая площадь при Соборном храме Троицы, расположенная вблизи главных (Климентовских) ворот города. Обычно соборный храм города ставили на главной площади, которая почти всегда была и торговой. В Себеже это правило нарушено, и, видимо, причиной тому являлось, с одной стороны, малое количество свободной земли, а с другой — особая роль Климентовских ворот, главных пропускных ворот города, тем более что на торговой площади около летних ворот (вторых по значимости ворот города) уже стояла в это время церковь Рождества.

Известно, что план города изменяется медленнее, чем его застройка. При многократно обновляемой объемной структуре планировочная схема продолжает оставаться наиболее древней и поэтому наиболее ценной с исторической точки зрения частью городского организма. Уменьшение городской территории Себежа достаточно убедительно говорит о пассивном существовании города, а следовательно, и о консервации его планировочной структуры, о сохранении «в чистоте» сложной и многоплановой древней планировки посада, которую смогло разрушить лишь волюнтаристское вмешательство. Регулярный план 1778 г. уничтожил сам смысл единства всех составляющих компонентов древней планировочной схемы XVI в.

Современная планировка города еще более резко отличается от древней дорегулярной схемы. Тем не менее сохранившиеся береговые улицы с их деревянной одноэтажной застройкой, Замковая гора (территория старого «крема») и колокольня церкви Троицы, играющие и сегодня главную роль в панораме старой части города, позволяют увидеть в новой ситуации черты древнего города, очень долго считавшегося важным форпостом на западных рубежах Русского государства.

Архитектурные формы „холодных“ храмов „ярославской школы“ С. С. Попадюк

«Ярославская школа» занимает особое место в русской архитектуре XVII в.[183] Предельно развивая общие художественные принципы эпохи, она одновременно оказывается одним из наиболее значительных отклонений от «генеральной» линии развития, представленной московскими бесстолпными храмами. Можно предположить, что именно частные признаки, определяющие своеобразие «ярославской школы» и позволяющие легко выделять ее из массы современных памятников, с особенной наглядностью обнажают общие закономерности становления и развития архитектурных форм в зодчестве XVII в.