Памятники средневековой латинской литературы X-XII веков

I, 35. Так король Генрих получил мир от венгров на 9 лет. С какой мудростью и неусыпной заботой укреплял он отечество и покорял варварские народы, высказать я не в силах но и совсем умолчать об этом не должен. Прежде всего он выбрал из военнообязанных поселян[103] каждого девятого и заставил жить в городе, чтобы он для остальных своих восьми товарищей строил жилища, получал и сохранял третью часть всего урожая, остальные же восемь должны были сеять, жать, собирать плоды для девятого и держать их у себя. Он распорядился также, чтобы суды и все прочие собрания и празднества проводились в городах, над строительством которых трудились дни и ночи, с тем чтобы в мирное время обучиться тому, что понадобится делать в случае необходимости в борьбе с врагами. Вне городов имелись очень плохие строения, или же их и вовсе не было. Приучив жителей к такому порядку и дисциплине, он неожиданно напал на славян, которые назывались гевельдами[104]; измучив их нескончаемыми битвами, он, наконец, воспользовавшись сильным морозом, расположился лагерем на льду и овладел их крепостью Бранибор[105] с помощью голода, меча и стужи. И когда вместе с этим городом он овладел и всей страной, то обратился он против даламанциев[106], войну против которых давно уже доверил ему отец[107], осадил город, который назывался Гана[108], и захватил его, наконец, на двадцатый день. Трофеи города были отданы воинам, все взрослое население перебито, а мальчики и девочки взяты в плен. После этого он со всем своим войском напал на Прагу, город в Богемии, и принудил к подчинению его правителя[109]; о нем рассказывают всякие чудеса, но я за неимением доказательств[110] обойду все это молчанием. Он был братом Болеслава и всю жизнь оставался верным и покорным императору[111]. Итак, обязав короле Богемии платить подати, Генрих вернулся в Саксонию.

I, 38. А когда король имел уже у себя войско, подготовленное к конному сражению, то решился он начать борьбу со старым врагом — венграми[112]. ...И вот венгры внезапно, со стремительностью, на какую только были способны, вступили в пределы Тюрингии и прошли всю эту страну огнем и мечом. Здесь они разделили свои отряды; одна часть пошла на запад, намереваясь с юго-запада напасть на Саксонию, но саксы вместе с турингами вступили с ними в борьбу, убили их предводителей, а остатки западного войска рассеяли по всей стране: одни из них умерли от голода, другие — замерзли, третьи были избиты или попали в плен и, как того и заслуживали, погибли жалкой смертью. Отряды же, которые остались на востоке, узнав, что сестра короля, выданная за какого-то туринга Видо — ведь была она рождена вне брака, — живет в соседней крепости и обладает множеством золота и серебра, с такой силой бросились атаковать крепость, что, не помешай им ночь, они захватили бы ее. Но когда этой ночью они получили известие о поражении западных отрядов и близости к ним самим короля с огромным войском — король расположился лагерем при местечке Риаде[113], — то, объятые страхом, покинули они лагерь, созывая по своему обычаю рассеянные полчища пламенем костров и густым дымом. Король же на следующий день[114] вывел войско вперед, увещевая воинов возложить свои надежды на божью милость и не сомневаться в том, что явится им, как и в других сражениях, божественная помощь, что венгры — всех их общий враг, что они должны думать только о защите родины и соотечественников, что скоро они сами увидят, как враги обратятся в бегство, если они, мужественно сражаясь, окажут им сопротивление. Возбужденные этими прекрасными словами, воины, видя, как их полководец появляется то в передних рядах, то в задних, то в середине войска[115], а перед ним ангел — его именем и изображением было украшено полковое знамя, — приобрели уверенность и твердую решимость. Все же король опасался — как оно и вышло, — что враги при виде вооруженных всадников тотчас обратятся в бегство; вот почему он выслал вперед отряд легковооруженных турингов с тем, чтобы венгры, преследуя их, оказались таким образом вблизи его войска. Так оно и получилось. Но, несмотря на это, они, едва завидев тяжеловооруженную конницу, бежали, да так, что на пространстве восьми миль лишь немногие были убиты и взяты в плен; зато лагерь их был опустошен и все пленные освобождены.