Памятники средневековой латинской литературы X-XII веков

¹⁰

Рыцарь после купанья за стол сел в свежей одежде,Но не хотел он занять, как хозяин, первое место,
Справа от матери сел, как прилично скромному гостю,
Ей предоставив охотно за трапезой ведать порядком.
Все, что она подавала ему, принимал он с почтеньем.
Резала ломтики хлеба она и всем раздавала,
Кушанья разные всем подавать велела особо.
Кубки с вином рассылала иль чаши с брагой медовой.
Рядом сидел с Руодлибом его сородич-племянник.
Хлеб меж собою делили и ели из общего блюда,
²⁰ Также из чаши вино они оба пили, меняясь.
Матери спутницей верной была ее галка ручная,
Если ей хлебные крошки давали, хватала сейчас же,
По столу важно ходила и ловко прыгала боком.
Съедено было немало, немало и выпито кубков.
Воду велела подать госпожа; и стольничий подал
Каждому гостю ее; по столам по чину налили,
И виночерпии всех обнесли последнею чашей.
После убрали столы и сложили скатерти. Гости,
Весело пир завершив, госпоже благодарность воздали.
³⁰ Рады, сказали они, что живым и здоровым вернулся
Сын — утешенье ее — и скорбеть ей больше не надо.
Как приходилось доселе, лишенной поддержки сыновней.
Быстро весть разнеслась, и повсюду стало известно,
Что Руодлиб вернулся домой — и с немалым богатством.
Кончился пир; и, когда ему показалось уместным,
С матерью милой тайком Руодлиб удалился в покои.
Дал щитоносцу приказ принести тяжелую торбу;
Много вещей дорогих, ее развязавши, он вынул;
Много мехов и одежд и других драгоценных подарков, —
⁴⁰ Все, что во время изгнанья за десять лет приобрел он.
После велел он ему принести и дорожные сумки
Хлебы достать из муки — как сказали ему — африканской.
Матери их показал и молвил с веселою шуткой:
«Мать, посмотри-ка, что я заработал за долгую службу.
Хлеб этот дал мне король, не позволив ломать по дороге».
Мать предложила ему: «Позовем же слуг наших верных,
Пусть они так же, как мы, попробуют хлеб африканский».
Сын возразил: «Нет, пожалуй, мы лучше их сами разрежем».
Вынул свой нож Руодлиб, чтобы хлеб нарезать ломтями,
⁵⁰ Вдруг увидел, что там чаша сквозь хлеб серебром заблестела;
Тесто сухое соскреб; засверкала она еще ярче.
Три гвоздя он увидел, сцеплявшие накрепко чаши,
Быстро головки гвоздей отделил он напильником острым,
Чаши одну от другой отцепил; золотые монеты
В первой увидел; так плотно лежали — одной не прибавишь!
Был Руодлиб восхищен и Богу воздал благодарность.
Медлить он больше не стал, взял в руки чашу вторую,
Тесто из полбы соскреб; распилив все гвозди, увидел
Гору монет и сокровищ, наполнивших чашу до края.
⁶⁰ Был поражен несказанно; воскликнула мать в удивленье;
Хоть по привычке вздохнула, но сердце ее ликовало,
И, прослезившись, она Христа восхвалила в молигве;
Сына он ей возвратил, изобильем осыпав и счастьем.
Рыцарь же на землю пал и к земле приложился устами,
Словно к ногам короля своего, к ней приник поцелуем.
Хлынули слезы рекою, ему лицо заливая.
«Господи! — стал он молиться. — Кто может сравниться с тобою?
Был человек я ничтожный и жалкий; но ты меня принял
И в милосердье своем удостоил богатства и чести.
⁷⁰ Не вспомянув о проступках моих, тебя оскорблявших,
Ныне молю я, не раньше пошли ко мне смерть, чем увижу
Снова того, к кому я пришел в нищете и печали;
Он по воле твоей меня приютил милосердно,
Дал участвовать мне во многих житейских усладах,
Десять лет бедняка на своей удерживал службе,
Так возвеличив меня, что отныне могу я в почете
Жизнь мою проводить, если буду я мудр и разумен».
Рыцарь и с ним его мать любовались долго дарами;
Чаши закрыли потом, насколько могли, острожно.
⁸⁰ Взяли с собой кое-что из вещей, привезенных в подарок,
И прибежали, на зов их спеша, их младшие слуги.