Памятники византийской литературы IV-IX веков

Григорий, прозванный по месту своего епископства Нисским (Нисса — городок в Каппадокии), был младшим братом Василия Кесарийского. Если Василий был церковно-политическим главой каппадокийского кружка, то Григорий был его сильнейшим теоретиком: это самый значительный представитель спекулятивной философской мысли в христианском богословии своей эпохи.

Жизненный путь Григория напоминает биографии его товарищей по каппадокийскому кружку. Как и они, он получил блестящее риторическое и философское образование и некоторое время был ритором, но затем под влиянием брата ушел в мир церкви. Созерцательная натура Григория соответствовала скорее типу философа, как его представлял себе позднеантичный идеализм, чем типу церковного «ревнителя»; сам он рассказывает, как в детстве ему случалось обманывать бдительность своей набожной сестры Макрины, чтобы в часы молитвы читать книги по философии. Как и для его тезки Григория Назианзина, близость к церковно-политическим замыслам Василия и положение князя церкви обернулись для него многими разочарованиями и испытаниями: впечатлительность кабинетного ученого плохо гармонировала с обязанностями епископа.

Философское мировоззрение Григория стоит под огромным влиянием многовековой традиции, идущей от пифагореизма через Платона, Посидония и неоплатоников. У иудейского платоника I в. Филона Григорий учился методам свободного аллегорического истолкования Библии, дававшим возможность самого неожиданного переосмысления текстов в духе античной философии. Из христианских мыслителей Григорию ближе всего утонченный интеллектуалист Ориген (III в.), имевший в эпоху Григория уже довольно прочную репутацию еретика. Сам Григорий слишком увлекался свободной игрой мысли в платоновском стиле, чтобы его собственное правоверие не оказывалось под сомнением: церковная традиция, правда, признала его святым, но отнеслась к нему с несравнимо меньшим почтением, чем к памяти его товарищей — «святителей». Григорий был первым христианским мыслителем, поставившим вопрос о размежевании сфер теологии и чистой философии и о признании автономности каждой из них. Мальчик, воровавший от молитвы часы для чтения, никогда не умирал в епископе Ниссы.

Среди сочинений Григория — догматические трактаты, знаменитый диалог «О душе и воскресении к Макрине» (христианская стилизация Платонова «Федона»), ряд аллегорических толкований на библейские тексты, проповеди и письма. Стиль Григория тяжеловеснее и скованнее, чем стиль его товарищей по каппадокийскому кружку; свободное риторическое владение словом было для него не так органично, как для Василия или Григория Назианзина. Но в текстах чисто философского содержания его язык делается прочувствованным и выразительным, так что даже самые отвлеченные мысли подаются с пластичной наглядностью; даже несколько велеречивая торжественность удачно оттеняет значительность мысли.

Толкования к надписаниям псалмов [131] (О смысле музыки)

В чем же состоит суть того несказанного и божественного наслаждения, которое разлил по своим назиданиям великий Давид и благодаря которому его уроки так легко усваиваются человеческой душой? По-видимому, всякий тотчас назовет причину, по которой мы с удовольствием занимаемся псалмопением и всем подобным: благозвучный переход речи в напев повинен в том, что такие занятия доставляют нам радость. Что же, можно ответить и так, — и все-таки я скажу: даже если такой ответ верен, им нельзя удовольствоваться без дальнейшего рассмотрения вопроса. Мне кажется, что философия, проявляющая себя в мелодии, есть более глубокая тайна, нежели об этом думает толпа.