Пан (пер. Химона)

— Нтъ, не вырывай у меня сердца изъ груди. Я пришла къ теб сегодня, караулила здсь тебя и улыбалась, когда ты шелъ сюда. Теперь я чуть было съ ума не сошла, потому что ни о чемъ другомъ я думать не могла; все кружилось вокругъ меня, и я все время думала о теб. Сегодня я сидла у себя въ комнат; кто-то вошелъ; я подняла глаза, хотя я все равно знала, кто пришелъ. — Я вчера гребъ четверть мили, — сказалъ онъ. — Вы не устали? — спросила я. — Ахъ, конечно, я очень усталъ, и у меня на рукахъ образовались волдыри, — сказалъ онъ и казался очень огорченнымъ этимъ послднимъ обстоятельствомъ. Я подумала: «Вотъ чмъ онъ огорченъ!» Немного времени спустя, онъ прибавилъ:- Ночью я слышалъ шопотъ подъ моимъ окномъ, это ваша горничная была занята интимной бесдой съ однимъ изъ вашихъ приказчиковъ. — Да, они намреваются вступить въ бракъ, — сказала я. — Да, но это было въ два часа ночи. — Ну такъ что же? — спросила я и тотчасъ же прибавила:- ночь принадлежитъ имъ. — Онъ поправилъ на носу свои золотые очки и замтилъ:- Но, не правда ли, вы находите это все-таки неудобнымъ такъ поздно, ночь? — Я не поднимала глазъ, и такъ мы просидли десять минутъ. — Не могу ли я накинуть вамъ шаль на плечи? — спросилъ онъ. — Нтъ, благодарю васъ, — отвчалъ я. — Кто-то завладетъ вашей маленькой ручкой? — сказалъ онъ. Я не отвчала, мои мысли были далеко. Онъ положилъ мн на колни маленькую коробочку; я открыла коробку и нашла въ ней булавку; на булавк была корона, и я насчитала въ ней десять камней… Гланъ, булавка у меня здсь, хочешь ее посмотрть? Она растоптана… Подойди сюда и посмотри, какъ она растоптана… — Ну, что мн длать съ булавкой? — спросила я. — Она должна украшать васъ, — отвчалъ онъ. Но я протянула ему булавку обратно и сказала! — Оставьте меня въ поко, я думаю больше о другомъ. — О комъ? — спросилъ онъ. — Объ одномъ охотник, - отвчала я;- онъ подарилъ мн на память всего два птичьихъ пера; возьмите же вашу булавку. — Но онъ не хотлъ брать обратно булавки. Я въ первый разъ взглянула на него, его глаза были такіе пронизывающіе. — Я не возьму обратно булавки, длайте съ ней что хотите; растопчите ее, — сказалъ онъ. — Я встала, положила булавку подъ каблукъ и наступила. Это было сегодня утромъ… Цлыхъ четыре часа я все здсь хожу и жду; посл обда я ушла. Онъ встртилъ меня наверху, на дорог. — Куда вы идете? — спросилъ онъ. — Къ Глану, — отвчала я! — я хочу попросить его не забывать меня… — Вотъ ужъ съ часъ, какъ я жду тебя здсь, я стояла подъ деревомъ и видла, какъ ты шелъ, ты былъ точно Богъ. Я люблю твою осанку, твою бороду и твои плечи, все въ теб я люблю… Теперь ты нетерпливъ, ты хочешь уйти, я для тебя безразлична, ты даже не смотришь на меня…

Я остановился. Когда она замолчала, я опять пошолъ. Я обезумлъ отъ отчаянія и улыбался, мое сердце было ожесточено.

— Да, не правда ли, — сказалъ я и опять остановился. — Вы что-то мн хотли сказать?

Эта шутка заставила ее утомиться мной.

— Я хотла вамъ что-то сказать? Да, но вдь я уже вамъ сказала; разв вы не слыхали? Нтъ, больше ничего, ничего мн не остается вамъ сказать… — Ея голосъ какъ-то странно дрожитъ, но это меня не трогаетъ.

XXIV

Когда я выхожу на слдующее утро, Эдварда стоитъ у хижины. Въ теченіе ночи я все обдумалъ и принялъ ршеніе. Нтъ, зачмъ мн ослпляться этой своенравной рыбачкой, этой необразованной двчонкой; уже не достаточно ли долго ея имя сидло у меня въ сердц и сосало его? Довольно мн этого. Мн пришло въ голову. что я можетъ-быть тмъ сталъ ей ближе, что показывалъ ей полнйшее равнодушіе и высмивалъ ее. Ахъ, какъ восхитительно я ее высмивалъ. Посл того, какъ она въ теченіе нсколькихъ минуть держала свою рчь, я говорю ей преспокойно:-Да, правда, вы хотли мн что-то сказать… — Она стояла около камня. Она была очень возбуждена и хотла побжать ко мн навстрчу, она ужъ протянула было руки, но остановилась, ломая руки. Я взялся за фуражку и молча поклонился ей.

— Сегодня мн нужно отъ васъ, Гланъ, только одного, — сказала она настойчиво.

Но я не тронулся съ мста, хотя бы только для того, чтобы услышать, что она хотла мн сказать.

— Я слышала, что вы были у кузнеца. Это было однажды вечеромъ, когда Ева была одна дома.

Я смутился и возражалъ.

— Отъ кого вы имете такое свдніе?

— Я не шпіоню, — воскликнула она. — я слышала это вчера вечеромъ, мн разсказалъ это мой отецъ; когда я вчера вечеромъ, промокшая насквозь, вернулась домой, отецъ сказалъ: Ты смялась сегодня надъ барономъ. — Нтъ, — отвчала я. — Гд ты сейчасъ была? — продолжалъ онъ спрашивать:- Я отвчала:- У Глана. — Тогда отецъ разсказалъ мн все это.

Я преодолваю отчаянье и говорю:- Ева и здсь была.

— Она и здсь была? въ хижин?

— Нсколько разъ я заставлялъ ее войти. Мы разговаривали.

— И здсь тоже!

Пауза. «Будь твердъ!» — думаю я и говорю:

— Такъ какъ вы такъ любезны, что вмшиваетесь въ мои дла, то и я не хочу отставать. Вчера я вамъ предлагалъ доктора; вы подумали объ этомъ? Принцъ просто невозможенъ.

Гнвъ вспыхиваетъ въ ея глазахъ.