Пангея приветствует тебя

«Они умеют говорить с драконами… Мне этого никогда не понять. Так, выходит, драконы здесь разумны, как и люди?»

— Эй, — обратился он уже к своему чудовищу, — как тебя зовут, друг? Мы ведь будем добрыми друзьями, а?

Дракон шумно выдохнул, обдав живот горячим воздухом. Рион осторожно погладил его по широкому лбу, заглянул в опаловые глазищи.

— Друзья? Верно?

И ему показалось, что тварь кивнула.

— Я могу дать тебе имя? — он вновь обернулся к Ниму, поймал на себе полный одобрения взгляд Лорана, — э-э, какого пола мой дракон?

— Драконица, — нехотя сообщил Ним, — Райдер просил передать, что она любит сладкое.

— Тогда я назову тебя Пангея.

Невольно улыбнувшись, Рион погладил драконицу по морде, по гребню.

— Моя Пангея, — прошептал, — прокатишь меня? Я должен быть уверен, что ты меня не сбросишь.

Драконица фыркнула и отвернулась. А Рион, мысленно умоляя мироздание не губить его так близко от цели, забрался в седло и взял в руки поводья.

— Давай, вперед!

Пангея даже не шелохнулась.

— Ты можешь стукнуть ее каблуками, — посоветовала Дея снизу, — они понимают только так.

— Я не хочу ее бить, — упрямо ответил он, — у меня никогда не было драконицы. Я хочу, чтобы она просто… понимала меня.

— Что-то вы излишне сентиментальны, — подал голос Лоран, — не все понимают слова.

— Драконы должны понимать, раз уж с ними говорят, — упрямо ответил Рион, — ну же, Пангея… давай!

И она, резко поднявшись на задние лапы — и при этом едва не вытряхнув из седла наездника — сделала первый взмах крыльями.

* * *

…К вечеру он устал.

За остаток дня многое было сделано. Тана еще раз подключалась к хранилищу данных, результатом явились координаты станций, держащих щит по ту сторону. Потом пришлось слетать к ближайшей станции, сквозь радужные сполохи щита убедиться, что станция находится в пустынной местности. О наличии на ней охраны можно было только догадываться, но Тана предположила, что ничего действительно опасного для себя Ирма там не встретит.

— Там все автоматизировано, — сказала женщина, по-прежнему глядя в пустоту, — никто не занимается охраной этих объектов. Их не от кого охранять, Рион. Верификация, первичные блоки — все доведено до совершенства… К тому же, Ирма — не живая, и поэтому не может быть распознана как человек. А андроиды туда должны ходить, обслуживать автоматику, и все такое.

— Надеюсь на это, — пробормотал Рион.

— Если Ирма, пройдя сквозь щит, отключит одну станцию, образуется прореха, — продолжила Тана, — скорее всего, это продлится недолго, в ход пойдет резерв.

— Долго и не нужно…

— Кто еще полетит с нами?

— Я думаю взять с собой Нима и Дею.

Тана хмыкнула неопределенно и ничего не сказала.

… Так что к вечеру он был измотан. Долго плескался в бочке с водой, что стояла во дворе Таноэна. Когда зашел в дом, в ноздри ударил приятнейший аромат съестного, Дея собирала ужин, невесомо порхая от печи к столу и обратно.

— Ты просто невероятная, — чистосердечно признался Рион.

Поймал на себе задумчивый взгляд, и тут же ощутил вину.

— Послушай, я…

— Садись, поужинай, — она широко улыбнулась, демонстрируя ряд крепких зубок. Вся такая мягкая, домашняя, ласковая…

Может быть, именно это и нужно?

Тепло в доме. Сам ведь как-то сказал, чем должна заниматься женщина.

Он уселся на лавку, подвинул к себе исходящую вкусным паром тарелку с похлебкой, в которой плавали кусочки мяса.

— Это кролик, — с улыбкой сказала девушка, забираясь с ногами на лавку, что стояла по другую сторону стола, — Таноэн принес.

И снова — задумчивый, грустный взгляд.

«Все-таки придется с ней поговорить. Ситуация становится совершенно дурацкой, а Ним… та еще сволочь. Видите ли, о шелте он думает».

Рион улыбнулся через силу и приступил к трапезе. Вкус у похлебки был волшебным, Дея молча следила за тем, как он ест.

«Добрая, милая девушка», — подумал он, — «единственный человек, которому стоит доверять»…

Внезапно стало нечем дышать. Рион закашлялся, в замешательстве глянул на Дею — она казалась напуганной. И при этом… странно спокойной.

— Ты… — снова кашель, легкие в огне. Он не может дышать. — ты… что… я тебе… сделал?..

Внезапно комната закружилась перед глазами. Еще миг — и перед глазами дощатый пол. Все темнеет, проваливается в бездну. Жуткая, невыносимая боль охватывает тело, и хочется только одного. Чтобы все быстрее закончилось.

… Шаги. Он еще видит. Мало что понимает, но видит.

Лицо Деи напротив.

— Ним сказал, что сначала тебе станет плохо, а потом ты полюбишь меня так же, как и я тебя.

— Ты… отравила меня… дура… — выдыхает он в последний раз.

Мир стремительно сходится в слепяще-белую точку, потом исчезает и она.

Вокруг было темно. Тепло. Тихо.

Но он знал, что должен, просто обязан открыть глаза. Веки казались тяжелыми и опухшими словно подушки. Тело как будто налито свинцом, неподъемное.

«Что случилось? Почему я… так?»

И вдруг, словно ослепительная вспышка, тьму расколола мысль.

«Дея! Она меня отравила… отравила…»