Паническая атака. Избавиться раз и навсегда!

Впрочем, удивляться тут нечему: человек, страдающий паническими атаками, боится появления у себя тех или иных симптомов телесного недомогания, а нормальному больному бояться нечего – они появляются сами, без приглашения, звать их не надо. И вот страх проходит – больше бояться нечего, всё уже и так есть, можно расслабиться. Но сейчас речь не об этом…

Итак, Антонина. Главным симптомом её вегетососудистой дистонии были приступы повышенного артериального давления. Оно на самом деле у неё поднималось эпизодами и не до смертельных цифр – в пределах от 140/90 до 160/100 мм ртутного столба, что она как-то по-особенному чувствовала.

При этом больше всего Антонина боялась поездок в метро. Именно в метро у неё случился тот панический приступ, после которого она наотрез отказалась выходить из дома.

Как метро влияет на артериальное давление крови в сосудах – это загадка. Но у Антонины и на это было объяснение: мол, при спуске на эскалаторе возникает некий «перепад давления», который и приводит к повышению давления артериального.

Глупо умирать из страха перед смертью.

Сенека

Разумеется, и доли здравого смысла в этих рассуждениях не было. Но вот в убеждённости Антонины, что метро – это смерть, подобных «долей» было с избытком.

Так что этим видом транспорта она не пользовалась ни при каких обстоятельствах – мол, лучше сразу убейте.

Теперь немного отвлечёмся. Согласно теории условного рефлекса, если человек, находящийся в безопасности, будет испытывать на себе воздействие стимулов, которые вызывают у него страх, то постепенно произойдёт угашение этого условного рефлекса.

Грубо говоря, если меня пугать тем, что меня раньше пугало, но каким-то образом сделать так, что мозг мой пугаться не будет, то нервная связь, которая связывает стимул и реакцию, распадётся, т. е. соответствующий условный рефлекс угаснет.

Если собаку, допустим, прежние хозяева били, то она будет бояться людей. Но если потом она окажется у других хозяев, которые окутают её любовью и заботой, страх животного постепенно сойдёт на нет.

С точки зрения психотерапии это выглядит таким образом. Допустим, человек боится пауков.

• В этом случае мы сначала можем научиться контролировать страх, разглядывая пауков на чёрно-белых иллюстрациях из учебника энтомологии.

• Затем перейти к паукам на цветных картинках из интернета и тоже научиться смотреть на них, не испытывая страха.

• Потом мы можем взять муляж паука и научить человека взаимодействовать с ним без страха.

• И так постепенно настоящий паук перестанет казаться ему таким уж страшным.

Короче говоря, нужно привыкнуть к действию факторов, вызывающих страх, и страх перестанет появляться. В рамках психотерапии есть ещё много разных факторов и нюансов, но общую схему метода «систематической десенсибилизации» я изложил.

Никогда не хватает времени, чтобы сделать хорошо, однако всегда находится время, чтобы переделать заново.

Закон времени по Мексимену

Узнав о том, насколько Антонина боится именно метро, я решил сделать свой «муляж паука» для нашего психотерапевтического занятия. Тогда ещё никаких смартфонов в природе не существовало, поэтому я взял обычный кассетный диктофон и отправился в метро.

В толпе людей, подходящих к метро, я его включил и дальше прошёл весь путь обычного пассажира: вход в холл метро, проход через турникеты, спуск на эскалаторе и т. д.

На магнитную пленку, соответственно, записывалось всё: и шум полного людьми холла, и звук лязгающих турникетов, и жужжание механизмов эскалатора, и гул внизу станции, и свист от подходящего поезда.

Короче говоря, теперь у меня была полная фонограмма «ужаса» Антонины. Единственное, что, поскольку диктофон лежал в кармане, был час пик, давка, да и сами диктофоны были не чета нынешним, звук получился приглушённым, неотчётливым, и я переживал, что моя затея не удастся.

Но как бы там ни было, я решил попробовать. Во время нашей следующей встречи я предложил Антонине прослушать эту запись. Что это за запись, я говорить не стал, просто сказал: «Сейчас наденем наушники и прослушаем».

Антонина посмотрела на меня с некоторым недоверием, надела наушники, и я включил диктофон с этой кассетой.

То, что происходило дальше, даже меня заставило испугаться. Уже через каких-то 10 секунд Антонина вся напряглась, побелела, широко открыла глаза, у неё затряслись руки…

Не понимая, что происходит, я моментально выключил запись, помог ей снять наушники.

– Что случилось? – спросил я.