Паника

— Я? Хорошо? — Джибс рассмеялся. — Вот Тара действительно хорошо стреляет! Будь у него это большое ружье, когда мы встретились в первый раз, прощай старина Райноу! Но у Тарарафе тогда был древний кремневый динозавр! И шел дождь! А у старины Райноу еще не было этой игрушки, — он показал на автомат, — а был старенький карабин да пара рук. А все-таки это куда больше, чем кремневое ружье. Но Тара был совсем молодой и думал иначе. Кроме того, рядом лежала пара превосходных бивней…

— Браконьер, — сказал Рохан.

— Он — сын шамана, но — из племени охотников. Когда лев видит в саванне фигуру человека с длинным копьем и большим щитом, лев спешит убраться подальше. Потому что человек этот — масаи. И такими они были задолго до того, как в Африке появился первый американец. А если лев бежит от человека с копьем, то что он может сделать против четырех парней на «хаммере» с автоматами? Что-то Тара задерживается! — перебил он сам себя.

— Сходи взгляни! — предложил Рохан.

— Чуть позже. Ну вот, так что мы в Кении, или в ЮАР, или в Танзании, словом, везде, где есть парки, вынуждены вести нашу маленькую, войну. Не то не останется ни слонов, ни носорогов, ничего! Ты же знаешь историю с бизонами? Здесь было то же. Один охотник укладывал за день дюжину слонов. Спорт своего рода! Напоминает мне о парне из Чикаго, что залез на крышу и из винтовки с оптическим прицелом подстрелил восемнадцать человек. Правда, он не украсил их высушенными головами свою гостиную! Но только потому, что в цивилизованных странах это не принято. А почему бы африканскому парню не заработать сотню-другую, продав пару бивней? Или десяток пар? И если раньше лихой парень пользовался стальной проволокой и отравленными стрелами, то теперь к его услугам русский АК вроде этого. И заметь, он у меня появился намного раньше, чем правительству пришло в голову вооружить автоматами — нас. Так что спасибо лихому африканскому парню, которого подвел слух!

— Суровая у вас жизнь! — сказал Рохан. — Я-то думал, что егеря занимаются животными. — И что, в Парке Крюгера тоже…

— Везде! — сказал Джибс. — Но не думай, что все так печально! Теперь у нас есть самолеты, газ, техника. Патрульные с воздуха вызывают нас, как только замечают неладное. А уж мы прочесываем местность, пока не найдем голубчиков! Тогда остается лишь вытрясти у оставшихся в живых информацию и выпотрошить тайники! Кстати, почти половина егерей — из бывших браконьеров. Меньше риска и — единственный способ уйти от мести старых друзей!

— И Тарарафе — тоже?

— Нет! Я купил его иначе. Отвез в питомник, где выкармливали пару носорожков, потерявших матерей. А носорог — что-то вроде тотема его отца. Кстати, прозвищем я тоже обязан Тарарафе! Мои учителя в Корее внедряли мне в мозги: огнестрельное оружие — оружие труса! Но когда смотришь сюда, — он постучал по стволу автомата, — мировоззрение немного меняется! А! Вот и Тара!

Чернокожий вошел в хижину и присел на корточки.

— Я договорился! — сказал он. — Через час пойдем смотреть лодку!

— Вот эта! — сказал Матак, указывая на суденышко. — Хозяин хочет двести баков!

— Многовато! — сказал Тарарафе, и оба чернокожих принялись солидно обсуждать достоинства и недостатки парусника. Причем Матак напирал на достоинства, а Тарарафе — на недостатки.

Рохан подошел поближе и стал разглядывать лодку.

Она явно ничем особенным не отличалась от десятка других суденышек, стоявших тут же, у деревянных пирсов. Едва ли больше пятнадцати футов в длину, лодка напоминала уменьшенный самбук. Наклоненная вперед мачта была принайтована к столбу, укрепленному перед мачтовой банкой. Парус — один. Однако обводы вполне приличные. И дерево крепкое. Палуба была только над ютом, но, без сомнения, суденышко выдерживало и выдержит не слишком свирепый шторм.

— Сумеешь одолеть сотню миль на этой замарашке? — спросил Джибс.

— Да! — уверенно ответил Рохан.

— Тара! — крикнул Джибс. — Грузим вещи!

— Да, — отозвался масаи, и они с Матаком звонко ударили друг друга по ладоням.

— Сто шестьдесят пять долларов! — сказал Тарарафе, подходя к Рохану. — И еще за десять он будет стеречь нашу машину!

Рохан вынул из бумажника указанную сумму. Оставалось еще долларов триста наличными. Еще сотню он часом раньше выдал Джибсу на покупку снаряжения, а остальные положил в банк.

«Там, куда мы плывем, деньги не нужны!» — заявил Джибс.

Рохан подошел к лендроверу и ухватился за верх пластикового баула, собираясь вскинуть на плечо. Это оказалось не так просто: баул весил сотни полторы фунтов.

— Это железо для моей спины!

Тарарафе отодвинул американца в сторону и, подхватив баул, потрусил к паруснику, где груз принял Джибс. Рохан выбрал мешок полегче.