Пантанал и дети Ла-Манша

— Эха и ни дурак! — крикнул Герка. — Автомат скинь!

Он отбросил свой, раскинул руки — и взмыл на высоту человеческого роста.

— Учитесь, пацаны, пока я живой! — засмеялся Герка.

От его смеха воздух задребезжал как стекло. Я не смог бы это описать, но с воздухом тоже что — то происходило. Он слоился и блистал так, что слезились глаза.

Оба майора сильно напряглись.

— Они бросили оружие! — заметил Межеедов.

Демьян тоже парил, но высоко взлететь не давал Ким, цепляющий его за ноги.

— Ветер поднимается, а трава не гнется! — сообщил Бекк.

В доселе безмолвной черной машине раздался низкий утробный звук, точно лопнула охринительно толстая перетянутая струна, мутными концентрическими кругами пошла ударная волна. Сначала прочь от машины, потом обратно. И пацанов потащило к машине.

— Вы что кабину не зачистили? — в ужасе закричала Алька.

Никто не потрудился ей ответить. Оба майора мат — перемат перехватили летящих мальчишек и пытались вернуть их на землю. Алька опрометью кинулась к машине. Напрасно я кричал и пытался перехватить, ноги как — то странно скользили… над землей.

— Палыч, гадский папа! — Межеедов ухватил меня своей лапой, второй держал Кима, тот Демьяна.

Ноги мои вздернулись параллельно земле. Тяга все возрастала, майора поволокло. Самое невероятное — трава, кусты, деревья стояли не шелохнувшись. Мусор лежал нетронутый.

Вот как они зачистили Англию, сделал я открытие, сомневаясь, что смогу с кем — то поделиться.

Бекк телом прижимал к земле Герку, одной рукой удерживал Межеедова, другой пытался воткнуть нож в асфальт. Всю нашу конструкцию из человеческих тел неотвратимо влекло к черной машине. Боковая дверца с треском распахнулась — внутри бешено вращались огромные жернова.

Нож Бекка сломался, и мы гирляндой взмыли в воздух.

Внезапно наваждение кончилось. Ураган разом иссяк, и мы градом посыпались на землю. Дверца черной машины с сожалеющим треском захлопнулась. В тишине раздались оханья и стоны.

— Ништяк полетали! — сказал Герка.

27. Шаман

5 августа. 16.10

Ростки были чахлые.

— Вы что же все время на одном месте сажаете? — недоумевал Межеедов. — Земля отдыхать должна вообще то!

— Учитель нашелся! — процедил Дема.

— Пианист и пидагог! — переиначил слова Герка.

После того, как Алька спасла всех, пацаны решили пока никого не расстреливать. Захар пришел в себя, но передвигаться самостоятельно был не в состоянии. Тогда от почившего в бозе мотоцикла отделили самодельную люльку и погрузили в нее раненого.

Алька героически пыталась ее тащить, но майоры оттеснили ее в сторону.

Вершинин шел сам, но очень медленно.

— Приеду домой, год не буду выходить из дома! — мечтательно проговорил он. — Запишу сериалов, аудиокниги — буду только слушать и смотреть!

Потом они вышли на это замаскированное поле.

— У нас и свиньи есть! — похвалился Герка. — Но это военная тайна!

Остановились перекусить. Захар есть не стал. Алька тщилась проглотить хоть кусочек.

Тяжко будет фермеров адаптировать, понял Вершинин. Они как Ихтиандры, полностью зависят от Фермы. Что будет, когда ее взорвут?

— Ферму взрывать нельзя! — безапелляционно заявил он майорам.

— О как! — делано удивился Межеедов. — А что с пацанами будет, Палыч, ты конечно не подумал?

— Капитаны создали действующую модель социума. Ферма является ее базовым звеном. Уничтожим Ферму, весь социум полетит к чертям.

— А вы на самом деле можете уничтожить Ферму? — загорелись идеей пацаны. — Это же ништяк! Это ж какая жизнь тогда начнется! Никто не будет забирать пацанов, они вырастут и успеют постареть, дети увидят своих отцов!

«Ага, жратвы на всех нет, начнутся кровавые разборки между бандами, сначала детскими, потом, если успеют повзрослеть, и взрослыми», — продолжил Вершинин про себя. — «Мутанты полезут из — под земли. Дикие звери расплодятся».

— Слишком много завязано на Ферму! — озвучил он. — Почему Капитаны решили разрушить ее?

— Опасаются, что «Легасов» вывезет ее в Европу? — предположил Бекк.

— Ерунда! — отмахнулся Вершинин. — В случае необходимости бомбу на Ферму можно и в Европе сбросить. Тут другое. Мне так видится, что Капитаны задумали новый эксперимент. Жизнь без Фермы. У них свои планы на Англию.

— Херово! — вздохнул Бекк. — Получается, тогда мы в планы Капитанов не входим?

— И что сие означает? — спросил Межеедов.

— А то, что август мы можем и не пережить, генацвале!

Костя махнул рукой.

— Мне это одна бабка еще во Франции нагадала!

Вершинин вспомнил Эву, и его захлестнула ностальгия. Теплая ночь в Шербуре, пронзительная по нежности мелодия в баре. Казалось, это было тысячу лет назад.

Он сидел с закрытыми глазами, безмятежно слушая, как люди вокруг засуетились, собираясь идти дальше.

— Вставай, старый, пора размять твой геморрой! — Герка слегка пнул его ботинки.

И тогда он открыл глаза и сказал:

— Я дальше не пойду!

Глаза Герки округлились.

— Эха и ни дурак! Вставай, говорю!

Подошли остальные.

— Старый идти не хочет! — пояснил Герка.

Лица у пацанов были злые.

— Вставай, Палыч! Ты чего, дорогой? — суетился Межеедов.

— Если мы пойдем дальше, то они все погибнут! — выпалил Вершинин.

— А если не пойдем, то погибнем мы втроем!