Пантанал и дети Ла-Манша

Я дошел до тропинки и с неким внутренним сопротивлением переступил. Ничего не произошло. Ничего не взорвалось.

Дошел до соседнего домика. Я помнил, как с веселыми шутками — прибаутками из него выбегали молодые парни. Рассохшуюся дверь с трудом удалось открыть. Внутри сломанные деревянные койки. На полу куча окаменевшего от времени кала.

Я глубокомысленно почесал репу.

В соседних домиках обнаружилось то же самое. Разнилось лишь количество кала.

Я направился вглубь лагеря, где должно было располагаться административное здание. Оно и располагалось.

Страшноватая столовая с расколоченными окнами, косая вывеска «Библиотека» на двери в ад. Торговый павильон со следами застарелого пожарища. Все это не эксплуатировалось по — крайней мере лет 20.

Я снова почесал… голову.

Возможно, это продолжение глюка. Но что мне им хотят сказать?

У меня не было ни тени сомнения, что в предыдущем было зашифровано информационное сообщение. Только что им хотели донести? И самое главное, то?

Создалось стойкое ощущение, что неизвестный располагает гораздо большими сведениями, чем может мне сообщить. С этой стороны он еще в более плачевном состоянии, чем я. Я незатейлив как грабли, просто не понимаю его. А он мучается, творит — и не может достучаться.

В кабинете рядом с библиотекой (судя по насратому и количеству использованных вырванных страниц — читальный зал) нашелся телефон с черной эбонитовой трубкой, по такой должно быть звонил еще сам товарищ Сталин, и я прикинул, не погрешил ли я против истины, приписав заброшенности всего 20 — ку.

Поднял трубку безо всякой надежды на успех, но о чудо. Связь работала. Правда, только в одну сторону и крайне примитивно. Мембраны исправно передавали ровный шум, там словно галка перекатывалась.

Через минуту я «мог различать» голоса. Умоляющие или угрожающие. Как говорится, если долго слушать бездну, бездна начинает слушать тебя.

Я поспешил положить трубку обратно.

По дорожке, покрытой трещинами с пучками проросшей травы, дошёл до ворот. Ворота сохранились, сам забор нет.

За воротами с трудом угадывалась дорога со здоровенными лопнувшими буграми в асфальте, через которые словно окаменевшие змеи торчали корни придорожных сосен.

По этой дороге я и дошел до настоящей дороги. Здесь имелась даже автобусная остановка. Я уселся и стал ждать.

Должно быть я задремал с непривычки (не жрал неделю, обезвоживание). По моим впечатлениям открыл глаза через минуту.

Рядом стоял раздолбанный мини фургон. Меня едва не охватила истерика, когда я представил, как из него появится Бойцова с натасканными на таких идиотов как я ЧП.

Ведь как опытный шпион я был просто обязан залечь за обочиной.

Однако через спущенное окно на меня индифферентно глядел незнакомый мужик, лысый и добрый.

— Ну! — произнес он.

Ни слова не говоря, я полез на пассажирское место в кабину.

— Ну! — согласно проговорил он и поехал.

— Грибник? — поинтересовался он. — А где корзина?

— Грибов нет, выкинул.

— Откуда ж им быть? — понимающе согласился водила. — Плохое место. От бывшей базы радиация!

Я не стал говорить, что самые большие грибы сейчас в Прибалтике, где такая радиация — мама не горюй.

— Давно базу закрыли? — спросил я.

— Я еще мальцом был!

Мужику было лет 50 минимум.

— А дети там были? — спрашиваю.

— Дети? — водила запнулся. — Почему спрашиваешь?

Взгляд его сделался не то чтобы подозрительным, в них сквозил если не страх, то опасение точно. Идти пешком не хотелось, я поспешно успокоил.

— Да слышал истории всякие.

Мужик ощутимо расслабился.

— Наболтали уже. Агентство АБС — адна баба сказала. Это они так деток пугают, чтоб в лесу не шлялись. Про девочку — призрака, которая предупреждает о скорой гибели того, кого повстречает. Бают, она будущее предсказывает. Подводит человека будто к памятнику на кладбище, а там дата его смерти. А если скажем, судьба ему на самолете разбиться — там памятник самолету стоит. А под ним написано «Спаси и сохрани».

Мне стало неуютно, и я поспешил сменить тему неприятного разговора.

— Как там «крылья» сыграли? — спросил я.