Пантанал и дети Ла-Манша

16.07.87 г.

Начальнику отдела внешней разведки

Министерства межгосударственной безопасности

Генералу Мельнику Г.В.

Аналитическая справка.

О результатах проверки сведений, переданных майором МГБ А.А.Бекком.

Первое. Отдела эстетики в Управлении собственной безопасности МГБ никогда не существовало.

Второе. Среди сотрудников МГБ Л.М.Холодец не числится.

Третье. Старшего прапорщика А. Бойцовой в списках служебного персонала МГБ нет.

Четвертое. Турбаза «Голубая лагуна», где содержался фигурант, была признана нерентабельной и официально закрыта в 37 г. В качестве тренировочной базы МГБ никогда не использовалась.

Пятое. Человекоподобные дроны — солдаты (ЧП) состоят на службе в частях специального назначения, используются в операциях с планируемыми большими потерями. Индивидуальными лицами не снабжаются. Вместо глаз используются дешевые оптические системы, не подразумевающие имитацию зрачков.

Шестое. ЧП — солдаты в виде детей (Лило) никогда не создавались в виду отсутствия сфер применения в боевых операциях.

Седьмое. В городе Шербур памятника крейсеру «Академик Легасов» не имеется.

Восьмое. Судя по описаниям фигуранта стиль памятника соответствует стилю «Эскрима серрадо» — смертельное искусство, вышедшему из моды в 57 году. Более 30 лет монументальное искусство в этом стиле не создавалось.

Начальник аналитического отдела полковник Казуарин С.П.

Товарищ генерал.

Генерал Мельник предпочитал кителю джинсы и футболки. Живот у него соответствовал званию и скрыть его он и не пытался, носил как генеральские лампасы.

Когда я вошёл, Мельник играл в телефоне в тетрис. Кивнув мне на стул, он продолжал доигрывать.

Я сел. Стол с моей стороны имел надлом по краю — на этом месте множество секретарш натерли на попах не одну мозоль. Мельник — единственный генерал в Главке, который имел глазок в двери служебного кабинета!

Мельник доиграл, захлопнул откидной чехол телефона и уставился на меня выпуклыми базедовыми глазами.

— Читал справку, дурик? — спросил он.

Едва оклемавшись, я два дня отписывался, сразу решив ничего не скрывать и не приукрашивать. История была настолько нереальной, что как ни скрывай или не приукрашивай — прямая дорога в дурку обеспечена.

— Меня замминистра по твоему поводу вызывал, — продолжал Мельник. — Ты понимаешь, Адольф, что сейчас подставляешь меня своими измышлениями. Ты, меня — а я тебя вместо себя подставлю. Твою многострадальную попу.

— В ней и так 5 пулевых! — взмолился я.

— Ты своей инвалидностью тут не размахивай! — взорвался генерал. — Ты что, совсем тупой? Мне с тобой как со стеной разговаривать? — он повернулся к стене. — Ау! Ты меня слышишь?

Потом повернулся ко мне.

— Что ты там в рапортах понаписал? Дюма, бляха — муха! Ты почему ко мне сразу не пришел? Я тебе сколько раз говорил — все рапорта ко мне сначала! Вот смотрю на тебя, Адольф, нормальный мужик, в компании с тобой хорошо сидеть, виски выпить, но работать с тобой это такой геморрой! Ты в курсе, что тебя давно бы вышибли из органов, если бы не я? Мне все говорят — уволь Бекка! Мои замы как один твердят. Замминистра уже не в первый раз требует. Только благодаря мне ты держися!

— Но ведь вам я нужен зачем — то? — нагло спросил я.

— Хрен его знает! — признался генерал. — Ты мне тоже надоел.

В полной задумчивости он погонял телефон в футляре по поверхности стола. Открыл и закрыл сейф, где как я знал, ничего не было, кроме конверта с 5 — ти тысячными купюрами.

Потом замер, будто обнаружив нечто ценное в своих изысканиях, и уставил на меня свои выпуклые буркала.

— Есть только один способ оставить тебя в органах! Это отправить тебя в эту чертову экспедицию на «Легасове»! Ты должен себя проявить. На той стороне Ла — Манша повод найдется!