Пантанал и дети Ла-Манша

Со своими однокурсниками Эйденом Хендерсоном и Финли Митчелом я познакомился в первый же день, на матрикуляции — посвящении в студенты. Поначалу они показались мне нормальными, хоть и были мажорами. Отец Эйдена в одиночку владел «Хендерсон лимитед», а Митчелла входил в совет директоров крупнейшего «НСТ Холдинга», владея контрольным пакетом акций.

Как оказалось, в дальнейшем, я нужен был подонкам исключительно для развлечений. На занятиях парни появлялись редко, считая это ниже собственного достоинства. Они оба сидели на какой — то дряни (бинго!), жрали выдержанный виски галлонами, гоняли на эксклюзивных моделях «Ягуара» и «Бентли», и горячая натура требовала все новых развлечений.

Поворотным днем стала встреча мажоров с Айрис Бишоп. Гаденыши и представить себе не могли, чтобы у нищего заморыша могла быть такая шикарная девушка. Они заставили меня их представить.

Вру. Никто меня не заставлял. Сам решил выежнуться. Смотрите, какая у меня краля! И выежнулся.

У уродов загорелось в штанах. Нет, у них и в мыслях не было отбить Айрис у меня. Они хотели поиметь ее согласно своим извращенным фантазиям и забыть, как и сотни девушек до этого. У них хватило наглости обратиться ко мне с грязным предложением уступить девушку. За тысячу фунтов. Потом они подняли сумму до двух.

Они издевались, утверждая, что она шлюха и больше не стоит. Почему я не дал им в морду? Они были здоровые, пока их не поперли из команд, играли в сборных своих колледжей. Я не хотел доставлять им удовольствие набить мне физиономию.

Я бы конечно не уступил (это сейчас я сейчас так думаю, когда у меня на счету лежит без малого миллиард, и премьер — министр напрашивается ко мне в гости, а не наоборот), но эти гады задумали изощренную провокацию и успешно ее провели.

Я совершенно не переношу спиртного, тогда они влили в меня стакан бурбона. Когда я очнулся, сволочи предъявили мне фотографии моей голой задницы. Я и не знал, что я настолько тощ и нелеп. Они грозились выложить снимки в социальные сети.

И что бы вы сделали? Вся моя будущая карьера оказалась под угрозой. Я поехал к Айрис.

В общем все умерли.

С того рокового дня минуло много лет и много чего произошло. Война была. Я помню, как под рев сирен на большой высоте над Лондоном шли ракеты сначала из Америки в Азию, затем обратно — но уже другие.

Меня осыпали премиями и научными степенями. Я стал единоначальником в Солсбери, и должность моя по значимости равнялась министерской.

Было много чего, но до сих пор передо мной стоит тот безумный взгляд Финли Митчелла и его вопрос, выдававший крайнюю степень изумления «Ты?». За прошедшие годы я толковал его вопрос по — разному. Чем он был вызван? Испугом? Презрением? Что это все значило вообще? Какую дьявольскую игру?

Но обо всем по порядку.

Айрис долго не хотела понимать, что от нее хотят.

Я основательно подготовился, подсыпал ей «пудры» в вино, а она все никак не хотела понимать, что от ее небольшой услуги зависит все мое будущее как ученого. Я рисовал ей блестящие перспективы нашего совместного будущего, хотя не представлял, как буду дотрагиваться до нее, когда ее при мне отымеют два урода.

В конце концов она конечно согласилась, только поставила условие, что перед сексом напьется до полного бесчувствия.

Все должно было случиться на моей съемной квартире. Комнатушка была настолько крохотной, что если сядешь на единственный стул, то колени упрутся в койку, где собственно все и должно было случится. Рок предлагал стать мне зрителем в вип — ложе.

Дожидаясь гостей, век бы их не видать, я дал Айрис, по ее же просьбе, полный бокал, добавив от себя неслабой дозы «пудры».

Видно я переборщил, возбудив в ней сильнейшее желание, ее буквально трясло. Она стала приставать с жаркими объятиями. Тут в дверь постучали гости.

Я впервые столкнулся с эффектом, который в дальнейшем, уже в экспериментах над русскими, назвал «аккумулированием нервной энергии». Сексуальное желание Айрис мгновенно исчезло, словно морская пена, сдутая свежим бризом. Девушка сделалась мрачной и сосредоточенной.

Пришли Эйден Хендерсон и Финли Митчелл, оба пьяные. Отпуская пошлые шутки, они уселись по обе стороны девушки и стали ее лапать. Большинство комментариев отпускалось в мою сторону, а уйти я не мог, мне надо было истребовать снимки и очистить память смартфонов до секса, а не после. Что, что, а свои интересы я знал четко.

Надо сказать, Айрис сидела неподвижная как статуя. Она смотрела мне прямо в глаза, но в глазах ее не было осуждения, как можно было бы ожидать. Мне не понравилось ее лицо, оно было словно мертвое. Одновременно, оно становилось пунцовым. Я списал это на понятное волнение, но много позже, уже в Солсбери, экспериментальным путем было установлено, что переход нервной энергии в физическую фазу сопровождается тахикардией до 200 ударов в минуту и резким повышение артериального давления.