Пантелеймон Романов

Отпуск мой кончался. Надо было уезжать… Как мне не хотелось расставаться, но впереди была близкая встреча, надо было многое сделать, чтобы она состоялась, и работать — работать рука об руку вместе на любимой работе. Сколько раз мы не понимали и даже смеялись друг над другом, больше ли мы горюем от расставания или восторженно живем и горим в будущем. Наконец я уехала. В начале августа в Москве я начала пробовать что-нибудь устроить для переезда П.С. в Москву. Это было нелегко, потому что в 1919 году работники с периферии могли переехать на работу в центр, если таковой в них нуждается и вызывает к себе какое-либо учреждение. Вскоре П. С. приехал в командировку в Москву на съезд по вопросам организации рабоче-крестьянского театра. Пробыл он в Москве около месяца и даже задержался больше возможного, но возвращаться было нужно. В день его отъезда у меня умерла мать Евдокия Афанасьевна Шаломытова, которая жила в Петровско-Разумовском. Было очень тяжело и с ним расставаться, и свежее горе — утрата матери — давило. Тут я как-то не умом и рассуждением, а всем своим существом поняла, что мы должны быть вместе, будем вместе и что наши жизни сошлись. Это была не простая влюбленность, а что-то новое, крепкое и нерушимое. Через неделю он написал, что и его мать Мария Ивановна Романова тоже скончалась и что ему более чем когда-либо нужна дружеская женская теплота и близость. Осенью 1919 года А. В. Луначарский организовывал техникум кинематографии и проводил много бесед с нами, будущими педагогами, о значимости кино. Тогда же я познакомилась с председателем кинокомитета Дмитрием Ильичом Лещенко. Я поговорила с Лещенко, и стала намечаться возможность вызова П. С. в Москву на место кинореферента в кинокомитет. Тогда в кинокомитете скопилось огромное количество старых фильмов, среди которых было бесконечное количество ненужной макулатуры, но все-таки их надо было все просмотреть, отрецензировать, потому что среди этого был и такой материал, который по тем или иным соображениям надо было сохранить. Я дала прочесть Д. И. Лещенко рассказ П.С. «Отец Федор», напечатанный в 1911 г. в «Русской мысли», и др. рассказы. Лещенко написал в Одоев, вызывая Романова в Москву. Это было принято хорошо, к этому хорошо и сочувственно отнесся председатель Одоевского Исполкома тов. Емельянов. Но в это время подступали к Туле и Курску белые деникинские банды. И сообщение всякое прервалось. Много помог А. В. Луначарский, которого я просила послать телеграмму в Одоев, потому что мои часто не доходили.