Пантера в гипсе

— Как ты совершенно верно заметила, — льстиво начал Леня, — Арбузов мало куда выходит по причине загипсованной ноги. Еду ему приносят в номер, массажная сестра тоже приходит сама. Гуляет он на балконе — думаю, что это, скорее всего, не балкон, а терраса, которая идет вдоль всего корпуса. Сейчас март месяц, народу в этом ВИП-корпусе немного. Арбузов занимает восьмой номер на втором этаже. Этот номер крайний, а с другой стороны шестой номер — свободен. По крайней мере на сегодняшний день.

— И ты хочешь, чтобы я поселилась там под видом больной? — недоверчиво спросила Лола, она чуяла сердцем какой-то подвох, но не могла понять, в чем он заключается.

— Это было бы просто замечательно! — фальшиво-бодрым голосом отозвался Маркиз. — Таким образом, он почти все время будет у тебя на глазах. А ночью из твоего номера будет слышно, если что-нибудь произойдет…

— И что дальше?

— Но, понимаешь… — Леня снова отвел глаза, — это санаторий для лечения органов опорно-двигательного аппарата…

— Чего-чего? По-русски можешь объяснить, что это за опорные органы?

— Ноги, руки и позвоночник, — сказал Маркиз и добавил деловито: — Ты не футболист, так что голова у тебя за опорно-двигательный орган не считается.

— Постой-постой… — Лола так поразилась, что никак не могла сообразить очевидное. — Ты хочешь сказать, что в этот санаторий принимают больных только с переломами?

— Ну да… — выдавил из себя Маркиз и тут же отскочил как можно дальше, присел на корточки и прикрыл голову руками, как советуют поступать при аварии в самолете.

До Пу И наконец дошло, что сию минуту грянет буря и что Ленина поза означает «Полундра! Спасайся, кто может!». Он побежал к двери, на середине кухни понял, что не успеет, закрутился бестолково на месте, так что Леня схватил его и прижал к груди.

— Не бойся, дорогой, я тебя прикрою!

— Я не ослышалась? — спросила Лола. — Я все правильно поняла? Чтобы этот Арбузов принял меня за свою, ты собираешься сломать мне ногу?

— Ну что ты, Лолочка… — Маркиз понял, что хуже, чем есть, ему уже не будет, и встал во весь рост.

— Или руку? — трагическим голосом спросила Лола. — Или уж для полной конспирации позвоночник?

— Хватит дурить! — резко сказал Леня. — Сама прекрасно знаешь, что ломать тебе никто ничего не собирается. Просто наложат аккуратный гипс, кто станет проверять, какая у тебя там нога — ломаная или не ломаная?

— Да как ты смеешь мне это предлагать? — заорала Лола.

— А что я тебе такого предложил? — заорал в ответ потерявший терпение Леня. — Что ты визжишь и возмущаешься, как монахиня в стриптиз-клубе? Ты же все время твердишь, что ты актриса, вот и сыграй покалеченную! Или ты можешь изображать только богатеньких дамочек, бесящихся с жиру?

Это была такая заведомая ложь, что Лола даже возмутиться как следует не смогла. Она вскочила и задохнулась от злости. Подумать только, этот мерзкий тип — ее компаньон, это ничтожество, жалкая серая личность, этот чурбан стоеросовый, которому незнакомы тонкие возвышенные чувства, смеет заявлять ей, талантливой актрисе, что она может изображать только новых русских дамочек, и то примитивно, какими их знают по анекдотам! И это он говорит Лоле, которая переиграла в свое время в студенческом театре все трагические роли, потому что их главный утверждал, что именно Лола с ее выразительной внешностью и глубоким голосом в роли трагической героини может заставить публику сопереживать страданиям!

Ну это же надо такое придумать — она не сумеет справиться с ролью калеки!

Лола тут же стала перебирать в памяти всех персонажей классических пьес, чтобы бросить их Леньке в лицо как неоспоримое доказательство ее всеобъемлющего драматического таланта. Однако в голову не лезло никого подходящего.

Маргарита Готье из «Дамы с камелиями»? Она умирает в последнем акте от чахотки, но для этого актрисе просто делают соответствующий грим и надевают зеленоватое платье, что тоже сильно бледнит. Лола научилась очень жалостливо кашлять для этой роли, однако ноги-руки у нее были в порядке.

Жанна д’Арк? Ту просто сожгли, на сцене обычно не впадают в грубый натурализм и показывают героиню, привязанную к кресту, и отблески пламени вдали.

Мария Стюарт, королева Шотландская? Все четыре акта жива-здорова и очень неплохо выглядит, интригует, пишет письма, соблазняет своих тюремщиков, а как ей голову отрубают, показывают иносказательно, это же не кино…

Лола закусила губу, вспоминая, и поняла вдруг, что не припомнит ни одной героини-калеки. То ли дело мужские роли! Ричард Третий — хромой и скособоченный, Квазимодо — немой горбун, да наконец Настоящий человек — Алексей Маресьев! Хоть бы какую-нибудь старуху с палкой вспомнить! Лола напрягла память и осознала с некоторым смущением и растерянностью, что единственная старуха с клюкой, которая хоть немного подходит к данному случаю, была Баба-яга костяная нога. Лола играла ее на втором курсе, на детском утреннике во дворце пищевиков. Исполняя эту роль, Лола очень виртуозно горбилась и хромала, опираясь на клюку. Детям понравилось.