Панцироносица. Наука против волшебства (СИ)

Хлою волновало не только состояние его здоровья. Большой интерес представляло всё то, что он видел и слышал во время пребывания на вражеской территории. Он мог бы показать правильную дорогу на базу вице-адмирала Кинзи — хотя последний наверняка уже принял меры предосторожности и закрыл проход на проезде Бартини. А эта странная записка о пирамиде между пиком Бартини и грядой Парсонса… Девушки единодушно сошлись во во мнении, что кто-то нарочно подкинул им дезинформацию, либо приготовил ловушку. Мало того — из разговора лже-Мирослава с Лукасом следовало, что операция по пленению принцессы либо активно разрабатывается, либо уже началась. А после похода в подпространственный лабиринт Кира уже не была столь уверена в своей безопасности… конечно, если Кинзи намерен выкрасть именно её. А вообще — зачем ему организовывать похищение, когда он может шантажировать и её, и Мирослава с помощью точных копий? Не важно, где он раздобыл ДНК для копирования. Кира не была уверена, что сможет устоять в том случае, если её копия соврешит нечто ужасное, а к ней самой будут выдвинуты претензии со стороны властей — например, за убийство, которое она не совершала…

Кира решила этой же ночью, когда все домашние заснут, отправиться на таймырскую базу. Отсутствие тех, кто смог бы дать отпор инкопам и ванахемским солдатам, начало пугать её.

— Вот блин, — сказала она, — я постоянно мечусь с одного на другое. То боюсь за Славу, то за себя любимую… действительно, я ещё совсем не выросла.

В просветах среди деревьев показались бледно-синие звёздочки уличных фонарей, и девушка ускорила шаг.

Очередной номер «Нашего своременника» был наконец-то дочитан, и Кира, отложив его в сторону, спустилась с сеновала во двор. На часах — без десяти полночь, свет в доме уже погас… Можно без помех отправляться на другой конец страны.

— Надеюсь, никому не придёт в голову именно сегодня проверить — хорошо ли мне спится, — шепнула Кира, готовясь к переброске.

Вот и приёмная камера телепортера. Пост внешнего наблюдения. А в одном из кресел, развернувшись лицом к выходу, сидит Хлоя Пи.

— Вы что, ждёте меня? — Кира вышла из камеры и подошла к словеснице.

— Сказать по правде, я надеялась на твоё появление. И не ошиблась.

— Мне очень страшно…

— Мне тоже.

— Что со Славой? — спросила Кира. Состояние здоровья этого человека волновало её куда больше, чем страх перед какими-то Реаниматорами…

— Идём со мной, — Хлоя поднялась и повела девушку к медицинскому блоку.

Они вошли в коридор с большим застеклённым окном. Здесь же стояло несколько скамеек, на одной из которых разместились Эммочка, Раяна и Надя. Хлоя подвела Киру к окну и указала вниз, где на кровати лежал обвешанный проводами и датчиками Мирослав.

— Он совсем плох, да? — шепнула Кира.

— Не совсем, — ответила Хлоя, — множество колотых ран, две из них попали в лёгкие. Есть признаки сотрясения мозга. Но всё это поправимо, а вот состояние его психики и умственных способностей под большим вопросом…

— Это как?

Где-то внизу открылась дверь, и в палату прошла Стешка. Она села на стул у изголовья, протянула руку и запустила пальцы в волосы Мирослава. Тот лежал без движения — должно быть, спал.

— Насколько я поняла, — начала объяснять Хлоя, — Кинзи и его люди сконструировали несколько блоков ложной памяти и интегрировали их в подсознание Славы. Чем чаще он встречался со своими соотечественниками, тем больше информации поступало в его память, и он принимал эту информацию за воспоминания прожитых лет. Когда Слава оказался здесь, то первое время он был прежним, каким мы его знали, но уже через час с ним случился приступ, во время которого в нём проявилась совершенно иная личность.

— И как это выглядело? — со страхом в голосе спросила Кира.

— Он пытался уговорить Стешу уйти от нас. Утверждал, что ты — организатор преступной группы, что ты убила настоящую Киру Белякову и завладела её телом, что все мы — фашисты, убивающие людей только за то, что они приделывали себе клювы и хоботы. Он смеялся над нами, называл нас дикарями и церковными крысами, утверждал, что лишь благодаря свободе от гнёта совести его родная планета совершила мощный научно-технический прорыв, каялся перед Прогрессорами за своё предательство… примерно так.

— Ему можно как-то помочь?

— Вот потому ты и должна быть здесь. Если волшебство разрушается от твоего присутствия, то не исключено, что ты можешь вылечить Славу.

— Но как? — растерялась Кира.

— Послушай дальше. Слава понимает, что чем-то болен. Его приступ длился полчаса. По его окончании он узнал меня и рассказал, что видел меня превращённой на твоём балконе, говорил, что уже давно собирался открыться нам, наблюдал за нами, пытался выследить и определить — кто есть кто… говорил он и о девушке из сна, по просьбе которой начал искать Серебрный Кристалл. А ещё он рассказал о случаях, когда он прямо на улице переставал осознавать себя и просыпался в окрестностях проезда Бартини, возле «Поганок».

— То есть, он хотел попасть домой, а Прогрессоры вселялись в людей и гнали его обратно на базу, — догадалась Кира.