Панцироносица. Наука против волшебства (СИ)

«Девочки… — мысленно взывала Кира, — Хлоя, Феона, Кора… Ника… слышите ли вы меня? Видите ли, что со мной пытаются сделать? В кого меня хотят превратить? »

За сеткой на стуле восседал человек, убивший её подруг. Он не пожалел даже Стешку… или Дженгу. Он — второй по значимости и степени участия человек, по вине которого восемь миллиардов мидгариан сгорели или умерли от радиации. Наверняка он наводил ракеты на цели, или назначал жертвенные города — Талиан, Арсания, Фрисгард, Мосхгау, Парсогард, Кунгард, Хелмгард, Ситгард, Вантит, Сакгард…

«И я должна кривляться перед камерами, читать писаные невесть кем речи, зачитывать издевательские поздравления… может, даже подтвердить, что это мой папа сжёг тридцать три города на планете? Да ещё и мемуары об этом написать? И сдать гонорар на благотворительные цели? »

По Кириным щекам заструились слёзы. Заметив это, Кинзи глубокомысленно изрёк:

— Тоскуешь по родине, девочка? Тут я тебя понимаю. Самому не терпится поскорее свалить с этой варварской Земли…

— Убирайся в ад к своим Прогрессорам… — с трудом, задыхаясь от рыданий, выговорила девушка, — не хочу я никакой коронации… никакого дворца! И я не буду уговаривать Славу… и никакого кристалла ты не получишь…

— Как всё это, однако, нехорошо, — грустно заметил Кинзи, — ведь я могу и передумать. К тому же у меня есть средства, чтобы заставить тебя слушаться. Сделай то, что просит папочка. Не зли меня, не то я очень сильно рассержусь. У меня безвыходное положение, ибо мне нельзя возвращаться без раскаявшегося Индаса…

Кинзи встал и снова зашагал от стены к стене. На секунду остановился, вынул из шкафа бутылку коньяка и одним глотком опорожнил её почти наполовину.

— Знаешь ли ты, Церена, — спросил он, отдышавшись, — с каким интересным человеком тебя угораздило обручиться? Да уж наверняка знаешь… или всё-таки не знаешь? Так вот. Индас получил первый сексуальный опыт в одиннадцать лет, и его партнёрша не была человеком. Она была милым четвероногим парнокопытным созданием… с рожками и бородкой. Ме-хе-хе-хе! — вице-адмирал уморительно скривил лицо, — в тот же год Индас… что же он сделал? Сменил предпочтения и выбрал шимпанзе, которая вскорости ему надоела, и он сжёг зверюшку живьём. Милые забавы, не так ли? И это не какой-то маргинал, пролетарий, жертва неудачных родов или пьяного зачатия. Это будущий король Ванахема!

Кира утирала слёзы, мысленно моля Бога хоть как-нибудь заткнуть глотку вице-адмирала. Конечно же, она всё знала, хотя, отыскав в пробудившейся памяти эти эпизоды, долго не могла поверить, что всё так и было. И она знала это ещё до первой личной встречи с ванахемским принцем. Мать с отцом старались не доводить до её сведения слишком уж шокирующую информацию о проделках Индаса — до тех пор, пока она не станет совершеннолетней — но Кира иногда исхитрялась узнавать чуточку больше, чем следовало…

А Кинзи распалялся всё больше, описывая одно удивительное похождение принца за другим. Вспомнил он и Немезис, и Нифлхем, и прочие планеты, упомянул о Галит и Улле… он создавал голограммы, показывая воспоминания в деталях, а Кира, ткнувшись лбом в сетку, зажимала ладошками глаза, зарекшись смотреть на развлекающегося принца в паре с двумя лесбиянками-эрогогами.

Мирослав не проронил ни слова, когда самые чёрные страницы его жизни вновь обрели объём и краски. Он тоже всё это вспомнил, но боялся он не за свою репутацию. Что она ему? Он боялся Кириного ужаса, который она сейчас испытывает. Каково ей выслушивать и смотреть всё это?

— Что же ты себя не упомянул? — сказал он наконец, когда Кинзи на секунду замолк, — ты ведь всегда этим гордился. Неужели стыдно стало?

Кира рыдала в голос. Ей нестерпимо хотелось провалиться сквозь землю.

— Не стоит ломать комедию, девочка, — сказал Кинзи, — смогла полюбить ЭТО… — он указал на Мирослава, — значит, сможешь и многое другое. Но если уж ты упорствуешь, я кое-чем сильно тебя огорчу. Знаешь ли ты, что у меня есть в запасе клоны — один из них ты сама, а другой — сама догадываешься, кто? И что биоматериал от вас обоих уже давно отправлен на Ванахем?

У Киры внутри всё оборвалось. Плакать ей больше не хотелось. Глаза сразу же высохли. Даже гнев и негодование куда-то пропали. Осуществилось самое худшее из того, что было возможно — её клон сделает всю грязную работу и поселится во дворце Вадена под видом новой королевы.

А в кабинет прошли двое посетителей, в одном из которых Кира со страхом и отвращением узнала саму себя. Второй посетитель выглядел точной копией Мирослава.

— Разрешите представить вам самих себя, — усмехнулся Кинзи, — Церена — это Церена, Индас — это Индас… о, простите, Индас вас уже знает. Мы долго раздумывали над тем, как бы получше, с наибольшей отдачей, включить в дело ваших двойников. И мы наконец-то достигли консенсуса и нарисовали дорожную карту…

— Когда-нибудь, — всхлипывала Кира, — люди в Союзе узнают правду… они узнают, что мы не были виноваты в том, что делалось нашим именем… и я всем докажу, что моя мать — не изменница!