Панцироносица. Наука против волшебства (СИ)

— Норка… — прошептала Кира, — они убьют нас, понимаешь? Просто убьют, если я не сделаю того, чего они просят…

Девушки сели на кровать, и Норка принялась рассказывать, как она вместе с родителями и группой беженцев предприняли попытку бежать из разорённого Реаниматорами Казахстана в Россию. Она хорошо запомнила и описала своё путешествие от сгоревшего Актогая до пребывающего в таком же состоянии другого железнодорожного узла — Тобола, а после она не помнила ничего, за исключением ощущения полёта на каком-то предмете, похожем на диск, и водворения вот в эту самую камеру — и это не считая избиений, которым её подвергали за неповиновение и попытку голодать…

Кира в свою очередь рассказала подруге всю правду о себе — в конце концов, терять ей было уже нечего, равно как и скрывать. Они обе обречены, и спасти их могло лишь чудо.

Норка, выслушав Кирин рассказ, надолго погрузилась в молчание. Кира не мешала ей. Подружка узнала множество не укладывающихся в голове вещей, и ей требовалось время, чтобы воспринять их.

— Кирка, — сказала она наконец, — а что можно попросить с помощью Серебряного Кристалла?

— Многое, — девушка неопределённо пожала плечами, — например, если Землю поразила эпидемия, превратившая половину населения в зомби, или Солнце начнёт раздуваться в размерах, то можно попросить средство для спасения…

— А ты ничего не хочешь попросить? Ведь твоя настоящая мать просила о твоём спасении и о спасении Союза от тирании инкопов…

— Не знаю… просить надо о чём-то очень большом, и вообще… я ещё не думала об этом.

«А если, — мелькнуло в голове у Киры, — я попрошу за девочек? Пусть даже я не перенесу соприкосновения с вечностью, но это будет вполне справедливо. Хлоя и все остальные делали для меня всё, что было в их силах. Разве они заслужили смерти там, на ледяном поле? Я должна отдать им долг… »

— Так ведь сколько людей погибло из-за этого Кинзи… может, ты сможешь спасти их?

Кира задумалась. В Норкиных словах присутствовал некий смысл, но… у всякой просьбы есть разумные границы. Сотни тысяч людей мертвы, и что же — по Кириному хотению они оживут? А те люди, что оплакивают их? Как быть с ними? Что они скажут, если захороненные останки вновь обернутся теми, кто им дорог? На что это будет похоже? И вообще — разве Кира принимала решение о прекращении жизненного пути каждой жертвы Реаниматоров, чтобы вот так, одним махом, всё отменить и перевернуть с ног на голову?

«Кто бы посоветовал — что делать, — думала Кира, — мама наверняка знает ответ. Она соприкасалась с вечностью, к ней пришли Сотворники… а я? Как поступить мне? » Она поделилась своими сомнениями с Норкой, и та сказала:

— Не всё ли равно — на что это будет похоже? Главное ведь то, что благодаря тебе эти люди будут жить. Представляешь, что будет, когда все те, кто погиб на этой базе, вернутся и расскажут об увиденном и пережитом? Это же будет сенсация номер один!

Что-то в этих словах Кире пришлось не по душе. «Сенсация. Расскажут. Благодаря тебе. » Всё это звучало как-то странно, с неким малопонятным подтекстом…

— Я подумала о спасении девочек… — прошептала Кира.

— Послушай, но почему ты должна просить? — оживилась Норка, — это ведь может сделать Славка?

— Наверное, но…

Кира осеклась и искоса глянула на Норку. Либо та не до конца поняла ситуацию, в которой оказалась Кира, либо её представления о чести и совести сильно обесценились после пленения.

«Стоп, стоп… — сказала себе девушка, — а откуда мне знать о её представлениях о чести, совести… вот блин, да я же совсем не знаю Норку с этой стороны! Хотя нет… она же не растрепала никому, что я — сирота. Но… ей в таких переделках бывать ещё не приходилось… да и я сама лишь второй раз в подземелье сижу».

Девушкам принесли еду, и расправившись с порциями консервов, они заняли кровати. Норка заснула очень быстро, а Кира долго глядела в чёрный базальтовый потолок. Сон к ней не шёл, голова была набита разными мыслями — одна другой тяжелее…

«Не всё ли равно — на что это будет похоже, — вспоминала Кира подружкины слова, — как понимать это заявление? Я что, хочу сенсаций? Мне что, нужно всеобщее признание? Чтобы меня до небес превозносили? Я вроде не Дэвид Каткин. И не Джуна Давиташвили. И не Кашпировский. Норка, конечно, в шоке и ужасе, но чтобы здесь, у черта на куличиках, думать о каких-то сенсациях… или это какая-то своеобразная реакция? »

Кира закрыла глаза.

«Странно как-то всё. Не нравится мне эта реакция. Норка говорила так, будто приглашала к действию. Вот я выну Серебряный Кристалл, вот попрошу… прямо здесь. И?.. Дальше что? Я не переживу соприкосновения с вечностью, а Славу в этот момент убьют? А инкопы отправятся ко мне домой? »

Она повернула голову к противоположной стене, где мирно посапывала Норка.

Что-то странное было в подружкином облике. Что-то её смущало. Вот только что?

Кира начала перебирать в памяти всё, что произошло в камере с той минуты, когда она узнала в избитой девушке свою старую подружку.

И наконец поняла причину своего беспокойства. Норка и её руки. Её объятия. Её прикосновения.