Папарацци

Рекс. — Какой строчки?

Макс. — Прикинь, брателло — мы выиграли пари?

Рекс. — Какое пари?

Макс. — Блин, ты совсем отморозок. Что перепьем этого фраера богомольного!

Рекс. — А мы перепили?

Макс. — Да! Да! Он валяется мордой в салате! И у нас законное право отослать все снимки в редакцию! Считаем, что у нас есть — горячие объятия с Лизкой, съемка со стены — раз…

Рекс. — Раз…

Макс. — Групповая оргия с участием… эээ… двух неизвестных ранее лиц — два…

Рекс. — Два…

Макс. — А сейчас будет еще и противоестественная связь с батюшкой и любовь втроем — три!

Рекс. — Три… А у тебя крыша не поехала? За такое по головке не погладят!

Макс. — Зато деньги заплатят. Слава богу, наш деревянный теперь свободно конвертируемый! Вставай, братуха, будешь помогать! Один раз живем.

Макс и Рекс начинают новую фотосессию. Макс вставляет флешку в фотокамеру, они кладут сначала Луизу на Актера, затем отца Филарета на Луизу, затем отца Филарета на Актера, затем всех вместе друг на друга, фотографируют их в пикантных позах, частично раздевают. Мигают фотовспышки, светит прожектор, играет музыка. Наконец все стихает. Макс и Рекс весьма довольны собой.

Макс. — Это было круто! Это было круто! Да, брателло?

Рекс. — Ага… А вдруг нас от церкви отлучат? Как гетмана Мазепу… я читал… Или живыми в землю зароют? Прямо выставка «Осторожно, религия!» Господь кислород перекроет, и кранты.

Макс. — Не дрейфь! Я за все отвечу. В крайнем случае вырежем попа. Напишем, что это друг дома. Пририсуем ему в фотошопе фуражку и погоны. Соврем, что это военный. Свадебный генерал. Над вояками счас все издеваются. Профессиональные нищие, что с них взять, кроме анализов.

Рекс. — Ага… И все же стремно как-то…

Макс. — А ты еще выпей! Не бойся. Тут осталось. Как его — Шато… Муто… Давай!

Рекс и Макс пьют.

Рекс. — Дааа… живут же буржуи…

Макс. — Правильно! Чего их жалеть-то? Ну, еще по одной? Мы сегодня с наваром! (Пьют).

Рекс. — Ах, хороша… По… постой… (Засыпает).

Макс. — Стой! Куда? Не уходи, побудь со мною! Держись! Мы его теряем… мы его теряем…. А! (Пьет, засыпает).

Действие 8

Несколько минут все спят. Потом отец Филарет просыпается.

Отец Филарет. — Так… поле после битвы… О поле, кто тебя усеял мертвыми костями… гостями… Ну, пора оживлять усопшие тела. Вдохнуть в них душу (Трясет Луизу). Лизка! Вставай!

Луиза (медленно просыпается). — Что? Что такое? Кто здесь?

Отец Филарет. — Это я! Я!

Луиза. — Я? Батюшка, это вы?

Отец Филарет. — Я вовсе не батюшка!

Луиза. — А кто ж вы есть? Матушка?

Отец Филарет. — Я тебе не батюшка и не матушка! Я тот самый молчел, которого ты бросила в Криворожье из-за кривой рожи! Узнаешь?! (Срывает с себя бороду, усы и рясу).

Луиза (визжит). — Ааа!

Отец Филарет. — Беее!

Луиза. — Филька, ты, что ли?

Отец Филарет. — Узнала наконец! Овца, блин!

Луиза. — Но как ты тут нарисовался в натуре?

Отец Филарет. — Ты еще спрашиваешь! Когда ты, неверная, презренная, дура набитая, выиграла конкурс «Мисс Криворожье», я бросился в погоню за тобой, оставил семинарию, не окончив курса и приехал в стольный град наш…

Луиза. — Боже!

Отец Филарет. — Пути господни неисповедимы! Так что я никакой не священник, а жалкий недоучка! Все из-за тебя.

Луиза. — Но что ты делал в столице? На что же ты жил?

Отец Филарет. — Временно собирал милостыню на храм. Хоть это и запрещено и повсеместно преследуется. А потом мне это надоело, и я… я…

Луиза. — Ты — что? Неужели ты торговал свои телом и пошел в проституты? Ты стал альфонсом?

Отец Филарет. — Хуже!

Луиза. — Еще хуже? Ментом?!

Отец Филарет. — Нет…

Луиза. — Черным риэлтором?

Отец Филарет. — Мимо…

Луиза. — Ты меня пугаешь… ну скажи!

Отец Филарет. — Я… Я…

Луиза. — Ты?

Отец Филарет. — Я пошел в папарацци!

Луиза. — Что? Не может быть!

Отец Филарет. — Да. Да. Я пошел в газетчики. В репортеры. В желтую прессу. В папарацци.

Луиза. — Ты, почти святой… и в папарацци!

Отец Филарет. — Да… А что было делать? Очень хотелось есть. И видеть тебя. А ты предала меня, погналась за блеском городской жизни! Забила на нашу любовь. Положила крест на нее. Не будет тебе счастья с этим распутником, господь все видит!

Луиза. — Фигассе!

Отец Филарет. — Ага. Вот тебе, матушка, и день венчания.