Папин дракон

— Нам нравится жвачка, но ты нам нравишься ещё больше, — проворчали они и придвинулись к папе так близко, что он уже чувствовал на своём лице их горячее дыхание.

— Это не простая жвачка! — воскликнул папа. — Если её долго жевать, она станет зелёной; тогда можно посадить её в землю, и из неё вырастет много-много новой жвачки. Только попробуйте! Чем скорее вы попробуете, тем больше у вас будет самой ароматной, самой замечательной жвачки в мире.

— Не может быть! Вот так чудо! — восхитились тигры. Они мигом расхватали пачки жевательной резинки, развернули её и сунули в рот. Каждый хотел быть первым, у кого вырастет много жвачки. Они энергично жевали, поминутно заглядывая друг другу в рот и ворча:

— Нет, у тебя ещё не зелёная! Ещё не готова!

Они были так заняты этим делом, что не заметили, как папа шмыгнул в сторону и исчез в джунглях.

Глава шестая ПАПА ВСТРЕЧАЕТ НОСОРОГА

Вскоре папа отыскал тропу и пошёл по ней прочь от поляны. Конечно, это было опасно, ведь впереди могли встретиться другие, не менее страшные дикие звери, однако он решил рискнуть, потому что тропа должна была вывести его к дракончику. Теперь он шёл осторожно и всё время был начеку.

Благодаря этому он вовремя заметил за поворотом двух диких кабанов, которые стояли возле тропы и что-то обсуждали. Один из них сказал:

— Знаешь ли ты, что прошлой ночью черепахи видели мартышку, нёсшую на спине свою больную бабушку? Но мартышкина бабушка умерла неделю назад. Кого же они могли видеть?

— Говорю тебе, к нам на остров вторгся чужак, — ответил другой кабан. — И я его найду. Ненавижу чужаков.

— Пвоклятый тюзак! — пискнул кто-то тоненьким голоском, и папа догадался, что это была мышь.

— Давай так, — сказал первый кабан. — Я пойду по тропе вперёд, к реке, а ты пойдёшь назад, через большую поляну. А мышь мы отправим сторожить Океанские камни на тот случай, если чужак решит убежать с острова.

Папа едва успел спрятаться за красно-бурым стволом большого дерева, когда второй кабан прошёл совсем рядом с ним. Папа подождал чуть-чуть, чтобы дать первому кабану пройти немного вперёд, и не мешкая последовал в том же направлении. Он знал, что очень скоро второй кабан наткнётся на тигров, жующих жевательную резинку, и ещё больше укрепится в своих подозрениях.

Вскоре папа дошёл до ручейка, пересекавшего тропу и впадавшего в небольшой пруд. Ему захотелось пить. Так как на нём были резиновые сапоги, он сразу вошёл в воду и только наклонился, как вдруг какой-то острый крюк подхватил его за штанишки и хорошенько встряхнул.

— Разве ты не знаешь, что это мой личный плакучий пруд? — произнёс сердитый голос.

Папа не видел, кто его спрашивает, потому что беспомощно болтался в воздухе над прудом и не мог повернуться.

— Извините, пожалуйста. Я не знал, что бывают личные плакучие пруды, — сказал он.

— Бывают! — прорычал сердитый голос. — Особенно когда есть столько причин плакать, как у меня. И я утоплю любого, кто залезет в мой плакучий прудик!

С этими словами неизвестный зверь стал трясти папу над водой — вверх и вниз.

— Но — отчего — ох! — вы — ох! — столько — плачете? — спросил папа, охая и запинаясь от этого встряхивания.

— Много от чего! Но больше всего — из-за цвета моего рога.

Папа попытался извернуться так, чтобы увидеть рог, но не смог, потому что именно этим рогом он был поддет сзади за штаны.

— Когда я был ещё молодым носорогом, мой рог был белым, как жемчуг, — продолжал зверь (и так папа понял, что он висит на роге носорога!), — но к старости он сделался грязно-жёлтым, что очень некрасиво. Я, само собой, далеко не красавец, но пока мой рог был ослепительно белым, остальные детали моей внешности не очень меня беспокоили. Теперь же, когда мой рог потерял былую красоту, я не сплю ночами, думая о своём безобразии, и всё время плачу. Но зачем я тебе это рассказываю? Ты залез в мой пруд, и я должен тебя утопить.

— Подождите минутку, — сказал папа. — У меня есть одно средство, которое вернёт вашему рогу белизну и сияние. Спустите меня на землю, и я вам покажу.

— Да ну! Не может быть! — удивился носорог. — Что же это такое, хотел бы я знать?

Носорог поставил папу на землю и от нетерпения затанцевал вокруг, пока папа вынимал из рюкзака зубную пасту и щётку.

— Наклоните, пожалуйста, ваш рог, — сказал папа. — Я покажу вам, как это делается.

Он обмакнул щётку в пруд, выдавил из тюбика немного пасты и стал чистить и скрести зубной щёткой загрязнившийся рог. Потом он велел носорогу смыть пасту и, подождав, когда рябь на пруду уляжется, предложил ему поглядеть на своё отражение в воде. Свет в джунглях был тускловат, но его хватило убедиться, что одно место на роге — то, которое папа почистил, — сияло как новенькое. Носорог так обрадовался, что сразу схватил зубную щётку и пасту и стал яростно начищать свой рог, забыв про всё на свете.