Para bellum

– Признаться, не могу в это все поверить. Война ради каких-то навязчивых бредней без всякого практического резона. Вы серьезно?

– А как начиналась Великая война? Как будто в ней имелась хоть капля здравого смысла. – улыбнулся Варбург.

– Да, но она подготавливалась годами.

– А тут нет? Она ведь не завтра начнется. Люди после Великой войны чувствуют разочарование. Они ожидали иных плодов от всех этих усилий. И теперь, когда им дали простые ответы на сложные вопросы, подарив надежду, вновь приободрились. Французы хотят, чтобы Париж стал столицей мира. Не все. Но с каждым днем их становиться все больше и больше. Союз готовиться защищаться. Англичане же планируют на всем этом погреть руки.

– А японцы? Скажите тоже на что-то претендуют?

– Претендовать-то претендуют. Но после того как главная драка в Европе завершится, их поставят на место. Кто бы в этой драке не победил.

Морган немного помолчал.

Ударил кием по мячу, пытаясь загнать его в лузу.

Промахнулся.

Пыхнул сигарой.

И спросил в уже который раз:

– То есть, вы считаете, что война между Союзом и Францией неизбежна?

– Да. – хором ответили все присутствующие.

– Великобритания прикладывает для этого все усилия, – добавил старший Ротшильд. – Да и в самой Франции дураков хватает.

– И на кого вы бы поставили?

– Уж точно не на Союз.

– Это еще почему?

– Тот экономический рост, который Фрунзе сумел показать, это и не рост вовсе, а просто наведение порядка. Еще год-два такого темпа. И все. А дальше – рост экономики Союза скатится к 3–5 процентам в год. Может быть рывками в 7-10 процентов. Но в целом – это не так много. И не факт, что продлится долго, так как они упрутся в рынок сбыта. Что спровоцирует спад. Кроме того, внутри Союза против Фрунзе вновь крепнут заговоры.

– Опять? – хохотнул Морган. – И кто в этот раз?

– Партийная номенклатура. Он ведь оттер партию от власти, лишив всего. И…

– Это не серьезно. Кто за ними пойдет? Чтобы свергнуть Фрунзе нужна армия.

– Чтобы свергнуть Фрунзе, его достаточно убить. Наследника у него нет. Так что… – развел руками Варбург.

– И сколько раз это пытались сделать? У кого-то получилось?

– Упорство и труд творят удивительные вещи.

– Помните, чем закончился последняя попытка переворота?

– Фрунзе недооценили.

– А сейчас что? Что-то изменилось?

– Среди старых революционеров ходят разговоры о том, что генсек стремиться возродить монархию. Среди монархистов, хм, скрытых монархистов, что он развел либерализм и демократию. Среди военных вновь проснулась тема затирания. Армия то небольшая. Туда отбирают только лучших. Остальные в милиции сидят и весьма этим недовольны. И так далее. Так или иначе, но по элитам идут разброды и шатания. Тем более, что Фрунзе довольно строг и карает за воровство или невыполнения обязательств. А это, как вы понимаете, совсем терпеть невозможно. Разве для этого они революцию делали?

– Действительно, – расплылся в улыбке Морган.

– Так или иначе, но имея просто бешеную популярность в народе, он может закончить как Павел I. Да, у него хорошая служба охраны. И убить его не так-то и просто. Но сложно не значит, что нереально.

– А Артузов?

– Начальник НКВД?

– Да.

– Насколько я знаю, к нему ищут подходы. Прося не то, чтобы помочь, а просто смотреть не так пристально в ту сторону. Чтобы ослабить контур безопасности вокруг генерального секретаря. До меня доходили слухи о том, что прорабатываются самые разные варианты. И яд. И стрельба. И мины. И врач. И кинжал. И любовница. И прочее-прочее-прочее. Даже обсуждались варианты убийства по сценарию Цезаря – пригласив в баню, где забить чем-нибудь или задушить.

– Все так прям серьезно?

– Очень.

– Англичане?

– Среди прочего. Как вы понимаете им не улыбается получить под боком такую могучую Францию. И если можно ввергнуть Союз в непреодолимый кризис, не создавая ее – значит так нужно и поступить. Создание же Империи в любой момент можно прервать очень невеликой и простой серией политических убийств. Правильно переведя стрелки.

– Мда.

– Да. Союз выглядит интересным игроком, но с ним все крайне непросто. Даже если Фрунзе выживет, то промышленный рост Союза замедлится, и страна не сможет угрожать коалиции Англии и Франции. А если его убьют, то и подавно. Там начнется большая распря. Скорее всего откат реформ. Поднимут голову националисты, которые сейчас притихли. Да и интервенция начнется самым решительным образом. В ней даже Турция и Иран могут поучаствовать, не говоря про Англию, Францию, Японию и разного рода Финляндии. Если после останется хотя бы треть современного Союза в виде горстки враждующих между собой государств, отрезанных от теплых морей, то это для них уже позитивный сценарий. Давить и душить их будут всем миром.

– Тут и сомневаться не приходится, – усмехнулся Морган. – Достаточно посмотреть на то, как набросились всей толпой на США. Кстати о США. Вы знаете, о планах Лондона на US Navy?

– Нет.

– Федеральное правительство уже полгода не платит зарплаты морякам. Корабли на приколе. Но люди как-то живут, не разбегаясь. Вас это не смущает?

– Им платят англичане?