Парад Солнца (ЛП)

— Я в течение десяти часов сидел тут взаперти со скелетом и находящейся при смерти девушкой. Мне нужно на свежий воздух.

Находящейся при смерти. Интересно, испытывал ли он ту же безнадежность, что и она в тот раз? Или Драко знал, что, если он будет поддерживать холод, рано или поздно лихорадка отступит? Гермиона представила, как он паниковал над её горячим бессознательным телом, и покачала головой. Ещё год назад она бы и не подумала, что Драко на такое способен — заботиться о другом человеке, вынужденном полностью ему довериться. Даже после всего пережитого она задумывалась об этом.

— Хорошо. Знаешь, наверное, мы вышли за границы территории, где та штука…

— Если следовать твоей теории, и всё равно это лишь вероятность, — Драко поднял с земли кинжал и кивнул, чтобы Гермиона шла первой.

— Я посижу, так что можешь потом поспать, — подхватив сумку, она осторожно переступила через кости.

— Это хорошо. Моим рукам нужен целебный сон.

Она лягнула его, но промахнулась.

27 октября; 7:38

— По-прежнему ничего не видно?

Он покачал головой в ответ и засунул бинокль в сумку.

— Думаю, стоит двигаться вдоль реки на восток как можно дальше, а потом мы снова проверим.

— Грейнджер, поторопись с рыбой. Я блядски голоден.

— Обязательно так много ругаться? Неужели есть причина добавлять…

— Блядски. Мне нравится это слово. А ещё, так уж вышло, мне нравятся слова…

— Я же не могу поторопить пламя. Ещё около минуты.

— Не спали опять.

— Хочешь готовить сам? — огрызнулась она.

— Предпочёл бы держаться подальше и не ощущать ауру стервозности.

— Так станет только хуже.

28 октября; 15:09

— Грейнджер?

— Хм?

— А что делают наши пингвины? — судя по голосу, Драко посетило какое-то откровение.

— Она его душит, — хмыкнула Гермиона, обернулась и поняла, почему его голос звучал так странно.

Драко вскинул бровь и она ответила сердитым взглядом.

— Жестоко и беспощадно душит. Пока он не умрёт. Дохлый пингвин. А потом он…

— Она некро…

— Даже. Не. Произноси. Этого.

30 октября; 18:59

Драко появился из-за деревьев, влажный после мытья и облачённый в плавательные шорты, и Гермиона отвлеклась от обустройства места для костра. Одна светлая прядь стояла торчком от самой линии роста волос; судя по небольшому порезу на гладкой челюсти, Драко, похоже, побрился. Он выглядел так, что хотелось сначала улыбнуться ему, а потом поцеловать, и Гермиона задумалась, а была ли у неё такая возможность?

Могла ли она поцеловать его, когда ей этого хотелось? Она помнила теорию, выведенную в кухне на винограднике, — о том, чтобы вытравить это из организма. Сделать нормальным, чтобы больше не испытывать никакого притяжения. Наподобие того… того, что Драко говорил про птиц и про полеты, которые не делают их свободными. Что-то типа этого. Интересно, надо ли ей было дожидаться того момента, когда они не выдержат или пока ситуация не сложится так, что это просто случится? Сейчас же всё походило на умышленные действия. Скорее, даже на планирование. Принять решение, подойти и сделать, потому что ей этого захотелось.

Гермиона постаралась принять беспечный вид, пока шла к тому месту, где Драко копался в сумке. Он тряс её, что-то в ней разыскивая, а эта маленькая прядь по-прежнему торчала у него на голове. Гермиона так и не определилась, собиралась ли она его целовать, ведь если уже сейчас она ощущала такую неловкость, от поцелуя станет только хуже. Гермиона немного нервничала и чувствовала себя неуклюже; может, она лишь пригладит эту прядь и спросит… о чём-нибудь. Гермиона не знала, могла ли она так поступить, достигли ли они того уровня отношений, когда она могла подойти к нему, поцеловать и вернуться к своим делам.

Гермиона немного опасалась реакции Драко. Она не представляла, ответит ли он на поцелуй, одарит ли странным взглядом, или же та ночь в подвале совсем его отвратила. Не попробовав, она не могла этого выяснить, и именно страх заставил её решиться. Гермиона предпочитала не жить с чувством страха за грудной клеткой, если в ее силах было что-то сделать, чтобы от него избавиться. Она могла поцеловать Драко или отказаться от этой идеи, но предпочла бы первый вариант вместо того, чтобы мучиться сомнениями из-за страха.

Гермиона коснулась его гладкой щеки пальцами; он лишь на несколько миллиметров повернул голову, и она прижалась губами к его рту. Драко вдохнул через нос, и она втянула его нижнюю губу раз, другой. Дрожа от неуверенности, она уже собиралась отстраниться, чтобы посмотреть на его лицо, как вдруг уловила ответное движение его губ. Два, четыре удара сердца — и половина теории отправилась в тартарары. То, что они не стали дожидаться эмоционального срыва, оказалось совсем неважным, ведь целовались они не менее отчаянно.