Парад Солнца (ЛП)

Отклонившись, Драко посмотрел на неё, и её лицо покрылось румянцем. Она всё ещё тесно прижималась к нему и ощущала бедром каменную твёрдость — совершенно точно растеряв всякое чувство приличия. Его губы горели ярче румянца на щеках, глаза были прикрыты. Насколько близко он был? Мог ли почувствовать ногой охвативший её жар, заметить, как у неё затряслись руки? Мог ли понять, что Гермиона узрела самое сексуальное лицо, которое ей только доводилось видеть, и это отнюдь не помогало в сложившейся ситуации.

— Я… Дерево.

Дерево. Дерево? Это всё, что у неё нашлось в качестве объяснения? Почему её подвел мозг? Неужели тело запросто заглушило всё то, что она когда-либо знала об интеллекте?

Драко облизнул губы, изучая дерево над её головой. Он снова перевёл взгляд, и по маленькой морщинке на переносице Гермиона поняла, что он пребывает в сомнениях. Она отняла руку от его груди, и этот жест, видимо, послужил ему ответом. Она с трудом расслышала проклятие, которое Драко пробормотал себе под нос. Делая шаг назад, он потёрся о неё, и она невольно застонала, тут же гуще покраснев. Гермиона немедленно прочистила горло, но, судя по взгляду, Драко всё услышал.

— Извини, я… — Слова, Гермиона, слова. Помнишь о них?

— Всё в порядке.

Она выпустила его кисть, и он убрал руку от её живота. В тишине она расслышала, как Драко сглотнул; отвернувшись, он открыл рот и отошёл. Он исчез за деревьями, и Гермиона с глубоким вздохом прижалась затылком к дереву.

31 октября; 7:05

Вернувшись вчера вечером, он с ней так и не заговорил. Сначала Гермиона испытывала дискомфорт и неловкость, но затем в ней начал разгораться гнев. Она злилась до тех пор, пока не устроилась на ночлег и не подумала, что тоже не попыталась поговорить с ним. Их поступки могли считаться нормальными. Когда она вернулась, наполнив бутылки водой, бинокль уже лежал на её сумке, а Драко что-то вырезал из палки. Это был обычный вечер, если не считать напряжения, так что злиться действительно не стоило.

Просто Гермиона чувствовала себя уязвимой из-за вчерашнего интимного эпизода вкупе со степенью их близости. Очевидно, Драко не обнаружил особых изъянов в её теле ни в подвале, ни когда прижимал к дереву, но к подобным вещам Гермиона не привыкла. Она ощущала робость и незащищённость и не могла перестать думать о произошедшем. Если её мысли на винограднике были… графичными, она даже не бралась описать сон, приснившейся ей прошлой ночью. Драко проник даже в сны, а это уже официально означало, что у неё передозировка общения с блондином.

Между ней и Драко не существовало ничего стабильного. Их жизнь напоминало постоянство потому, что он всегда был рядом, они круглосуточно держались вместе. Но если вчерашний эпизод начался с проверки, может ли Гермиона просто подойти и поцеловать его, когда ей этого захочется, то назвать такие отношения стабильными было затруднительно. Она не могла подобрать название тому, кем они стали друг для друга — и даже ​​не знала, было ли это в принципе возможно, — но совершенно потеряла от Драко голову.

Она чувствовала себя лучше, зная, что Драко тоже был девственником. Ей было легче осознавать, что чем ближе они подходили к… этому, тем меньше он знал сам. Гермиона не собиралась становиться зарубкой на столбике его кровати — если это случится, то она станет первой, и такая абсурдная мысль вызывала смех. Что бы ни случилось после того, как они покинут острова, Драко никогда не сможет использовать это против неё. Гермиона сомневалась, что он сумеет её поразить — она ​​знала статистику, и данные по мужчинам, которые не испытывали этого впервые, выглядели не слишком радужно. Так что если она даст маху и книжные познания подведут, как бывало всякий раз, когда губы Драко оказывались в непосредственной близости, то не выставит себя полной дурой.

Происходящее с ними было неизбежно, и Гермиона слишком легко в этом растворялась. Но она не знала, хотела ли зайти с Драко настолько далеко. Она понятия не имела, чем закончится вся эта история и станет ли он по-прежнему с ней разговаривать, когда они отсюда выберутся. И пусть часть неё не нуждалась в свечах, Гермиона всегда думала, что потеряет девственность с тем, в кого будет безумно влюблена и с кем будет состоять в настоящих отношениях. Например с Роном — после того, как она начала принимать противозачаточные средства, и до того, как всё стало плохо.

Гермиона не имела ни малейшего представления, что произойдёт у них с Драко, но всё время обдумывала варианты, предпочитая быть готовой ко всему. Она просто не знала, могла ли она к такому подготовиться. Вчерашний день застал её врасплох, в противном случае она могла бы сдерживаться немного дольше. Всё это сбивало с толку и сводило с ума, и в своей головной боли и постоянном прокручивании воспоминаний Гермиона винила только Драко.

— Хочешь немного? — задавая вопрос, на ответ она не рассчитывала и на него не смотрела.

Драко хмыкнул; ей хватило времени задуматься, действительно ли он злился на то, что она остановилась, и рассердиться от этих мыслей, как он ответил: