Парадокс страха. Как одержимость безопасностью мешает нам жить

Эволюция нашего мозга очень во многом связана с вопросом о том, с какого момента нас можно назвать людьми[96]. Homo habilis считается первым видом, овладевшим зачатками речи. Дает ли это статус первого человека? Судя по окаменелостям, головной мозг Homo habilis, жившего 3 млн лет назад, был объемом около 600 кубических сантиметров, что близко к мозгу современного шимпанзе. Однако с этого момента нашей эволюции размер мозга начинает расти стремительно. Примерно через миллион лет после Homo habilis появляется Homo erectus, мозг которого почти в два раза больше. Поразительно в этом развитии то, что увеличение объема мозга происходит без пропорционального увеличения тела. Сегодня размер мозга Homo sapiens составляет около 1400 кубических сантиметров, и бóльшая часть выросла за последние 500 000 лет. Примечательно также, что объем палеокортекса – старой коры головного мозга – практически не изменился. А то, что столь резко выросло, называется неокортекс («новая кора») – отличная штука, надо сказать.

Одновременно с увеличением размеров головного мозга шел уже упоминавшийся переход к прямохождению. Положение тела Homo ergaster/erectus при ходьбе все более приближалось к вертикальному, и это потребовало некоторых изменений нашей биомеханики. Принципиальными среди этих изменений были сужение таза и удлинение ног, что способствовало вертикальной ходьбе на более длинные дистанции и расширило возможности миграции. Следствием этого сдвига, однако, стало так называемое тазовое ограничение. Как родить ребенка с большой головой и поддерживать его существование достаточно долго, чтобы его большой головной мозг развился?

Эта проблема была решена продлением срока внутриутробного развития мозга. Вынашивание у разных видов животных напрямую связано с размером головного мозга и длится от 21 дня у крысы до 165 дней у макаки и 280 дней у человека[97]. Однако даже этого, очевидно, оказалось недостаточно. Мозг новорожденного шимпанзе составляет около 45 % размера мозга взрослого животного, новорожденной макаки – 70 %, но, увы, младенец рождается с мозгом всего лишь в 25 % объема мозга взрослого человека. Затем мы обнаруживаем, что в течение первого года жизни мозг детеныша шимпанзе достигает 85 % мозга взрослого животного. Ребенку требуется примерно шесть полных лет, чтобы достичь того же показателя 85 %. Последствия этой потребности неврологического развития невозможно переоценить.

Поскольку наш головной мозг становился больше, а таз меньше, решение требовало такого послеродового процесса, который позволил бы мозгу развиваться вне утробы. Как же поддерживать существование новорожденных вне естественной защиты утробы достаточно долго – до достижения самостоятельной жизнеспособности?

С учетом уязвимости младенца и долгих лет, которые проходят, прежде чем ребенок сможет обеспечить собственную безопасность, эволюции требовалось творческое решение. На основе базовых «прошивок» материнской заботы у приматов люди выработали нейропсихофизиологическую систему, соединяющую мать и ребенка неразрывной взаимосвязью. Эта система, как уже отмечалось, называется привязанностью, именно она поддерживает достаточно долгую, до достижения относительной автономности, связь ребенка с тем, кто за ним ухаживает[98].

В сущности, система привязанности (родственного контакта) контролирует и поддерживает оптимальный уровень близости между ребенком и заботящимся о нем взрослым. Если дистанция становится слишком большой, младенец и/или ребенок испытывают дистресс. Это часть системы тревожной сигнализации, о которой мы говорили в главе 2, активирующей тревогу, страх и панику. Плач неуверенного в своей безопасности младенца побуждает мать сократить дистанцию между ними и успокоить его. По мере взросления и созревания переносимая ребенком дистанция увеличивается, и в конце концов ребенок становится способен существовать безопасно и отдельно от родителя. И это еще один уникальный вызов как для матери, так и для ребенка: согласовать верный баланс потребности в близости и потребности в свободе.

Я наблюдал, как моя жена поддерживает хрупкое равновесие в отношениях с нашим сыном. Она просто и изящно выразила суть материнской заботы как «необходимость каждый день заново улавливать, как далеко можно отпустить его». Непростая задача. Она отлично справляется.