Парадоксальные люди

— Восьмой удалось это сделать, с трудом. К счастью, она работала в самой верхней области лидера и, когда пятно исчезло из-под неё, ей пришлось дрейфовать к солнечному экватору. Но во время, когда она дрейфовала, она также сползала назад к «последователю» со своими боковыми двигателями, и она, наконец, поймала южную оконечность «последователя».

— А что насчет двух других станций? — спросил Алар.

— Никаких следов.

Вор мысленно пожал плечами. Койка в солярионе была совсем не похожа на отдых на зеленых скамейках Ла-Паса. У него никогда не было иллюзий на этот счет. Возможно, Разум рассматривал возможности его выживания в солярионе исключительно на основе холодной статистики.

Капитан отошел от люминесцентной пластины к металлическому шкафу, привинченному к дальней стене. Он повернул голову и спросил через плечо: — Стакан пенного напитка, доктор?

Алар кивнул. — Да, спасибо.

Капитан отпер дверь, порылся на полках и одной рукой вытащил пластиковую бутылку. Другой рукой он нащупал две алюминиевые чашки.

— Извините, что не могу предложить вам вина, — сказал капитан, возвращаясь назад через каюту, и поставил бутылку и чашки на маленький круглый столик. — Этот напиток не имеет никакой отдачи, но он холодный, и это очень хорошо в таком месте, как это. Его тон был слегка ироничным. Он налил два напитка, сжимая бутылку и выплескивая жидкость кремовой лентой, которая медленно оседала в чашках. Затем он отнес бутылку обратно в холодильник. Дверца захлопнулась под ударом огромной руки.

Алар поднял чашку и попробовал напиток. У него был острый лимонный вкус, холодный и пряный.

Вор сказал: — Это восхитительно. Он не был уверен, но, кажется, вспомнил, что пробовал его раньше. Это могло быть просто сходством с одним из наиболее распространенных освежающих напитков, которые он пил в течение последних пяти лет. Впрочем, это могло быть и по другой причине…

Капитан причмокнул губами. — У меня неограниченное количество этого напитка, я пью его часто и никогда не устаю от него. Он заглянул в чашку. — У меня в каюте находятся коробки с ним. Маленькие обезвоженные таблетки. Когда бутылка пуста, я просто бросаю таблетку, впрыскиваю немного питьевой воды и даю ей остыть. Тогда, — он щелкнул пальцами, — у меня есть новый запас. Он так же серьезно говорил о своем напитке, как и описывал операцию солярионов.

— Полагаю, вы ознакомились с историей наших станций, — резко сказал капитан Эндрю. Он указал Алару на трубчатый стул, а себе придвинул к столу другой стул ударом ноги.

— Да, это так, капитан.

— Хорошо.

Алар уловил скрытый подтекст за лаконичностью вопроса и комментария. Люди Солнца не переживали прошлое заново. Прошлое было слишком болезненным. Из двадцати семи дорогостоящих солярионов, буксировавшихся один за другим к Солнцу в течение последних десяти лет, осталось шестнадцать. Средний срок службы станции составлял около года. Персонал постоянно заменялся, каждый человек после долгих и трудных тренировок получал должность на шестьдесят дней, в три раза больше двадцатидневного синодического периода вращения Солнца по отношению к сидерическому периоду вращения Меркурия продолжительностью восемьдесят восемь дней.

Капитан допил свой напиток и взял пустую чашку Алара. — Я помою их позже, — сказал он, кладя одну в другую и ставя обратно в шкаф. Он снова тяжело опустился на свое место и спросил: — Вы уже встречались с персоналом, доставляемым для замены?

— Пока нет, — ответил Алар. Когда обсерватория Меркурия достигала противостояния с данной солнечной станцией, как это происходит каждые двадцать дней, грузовой корабль доставлял для замены одну треть персонала и забирал самую старую треть вместе с бесценным грузом мьюриума. Он знал, что «Фобос» доставит одиннадцать человек на замену, но до сих пор они находились в своей части корабля, и ему не удалось встретиться, ни с одним из них.

Капитан Эндрю, по-видимому, оставил без внимания проблему псевдо-фамильярности Алара, и Вор не мог придумать, как немедленно вернуться к этой теме. До поры до времени ему придется оставаться доктором Тэлботом, историком, ничего не знающим о Солнечной системе.

— Почему, — спросил он, — если станции находятся в такой постоянной опасности, они не оснащены полными космическими двигателями вместо слабых боковых реактивных двигателей? Тогда, если станцию занесет в пятно, находящееся за пределами нынешней точки восстановления, она сможет просто вырваться на свободу.

Эндрю покачал головой. — Члены парламента были избраны и свергнуты именно по этому вопросу. Но это должно быть так, как сейчас, когда вы рассматриваете стоимость соляриона. На самом деле это просто огромный синтезатор для создания мьюриума с небольшим куполом посередине для жилых помещений и несколькими слабыми боковыми двигателями на краях.