Парадоксы Миллениума (СИ)

Разговаривая, ирландка собирала в большой пакет всё ненужное и перепачканное кровью, наводила порядок в разбросанных лекарствах. А после сделала вещь уж вовсе непростительную: укрыла Тони одеялом, склонилась над ним и поцеловала в лоб. Ее волосы при этом коснулись Транди, и он брезгливо дернулся. Сидя возле Блэка, он ни на минуту не хотел отпускать его. И уж тем более не желал видеть сцен, подобных этой. Страшно подумать, что бы он почувствовал, если бы Эйрин поцеловала Энтони в губы. Все существо убийцы-наемника, уложившего двоих лишь этим утром, наполнял теплый божественный эфир, подчиняющий себе полностью, но и дающий невиданные ранее силы. Напряженные до отказа руки нежно касались гладкой чуть смуглой кожи спящего Тони, невидимыми движениями пытались лучше почувствовать упругость мышц, пусть расслабленных, но восхищавших взор. Пальцы провели по свежему багровому шраму на тыльной стороне кисти — последствию дела его рук. Холод прошел по всему телу, Транди страшно стало от мысли, что в тот день он мог пристрелить парня, которого — любил! Любил всем сердцем, не знавшим ранее ничего подобного, не ведавшим иных чувств кроме холодного расчетливого рационализма и равнодушия. Из странного наваждения, возникшего при взгляде на фотографию, выросло Нечто внутри, становившееся все более сильным и властным, ведавшим ему свою волю. И не покориться этой воле не мог даже ледяной твердый ум киллера. С какой же великой радостью он сейчас выгнал бы прочь из комнаты эту ирландку, запер бы дверь и сам бы коснулся губами бледного измученного лица Энтони… Ничего более вожделенного, сладкого, восхитительного для него теперь попросту не существовало. Казалось, что во всей его жизни вообще не было ни единой радости. Теперь же словно раскрылись двери в новый, непознанный и прекрасный мир. Но в проеме этих дверей стояла рыжеволосая девушка.

— Вы так напряжены. Не бойтесь, все три пули затронули лишь мягкие ткани. Тони обязательно поправится. Может быть, не так быстро, как под наблюдением профессиональных врачей. Но это очень сильные лекарства.

— Почему не так быстро?

— Из-за потери крови. В больнице ему бы сделали переливание, сразу стало бы легче. У него было бы больше сил. В домашних условиях он будет восстанавливаться дольше. Но мы можем помочь. Нужно правильное питание. Надеюсь, здесь поблизости есть возможность купить свежие натуральные продукты? Его нельзя кормить из консервных банок. И мне понадобится еще кое-что из лекарств. Если подскажете, куда ехать, я сама завтра всё привезу.

Шторм-Спринг буркнул в ответ что-то неразборчивое. Сейчас он не хотел ставить эту особу в известность о том, что за пределы дома она больше носа не высунет, и телефоны обоих побудут выключенными у него, равно как и ключи от машин. Сознание теребила, даже терзала мысль: Тони проснется, и тогда уже он не сможет касаться его, ласкать эти волосы, даже просто быть рядом. Кто он? Киллер-наемник, собственноручно стрелявший в Блэка. И сегодняшнее «спасение» не перекроет всех его прежних дел. Чуть окрепнув, Энтони, конечно же, попытается убежать и увезти свою подругу. Если это произойдет, им обоим не избежать следующих покушений. И каким бы он ни был сильным, однажды их всё-таки убьют. Если он, Шторм-Спринг, не удержит их рядом. А он скорее встал бы сам на пути у новых киллеров, чем позволил уничтожить его любимого красавца контрабандиста. Очень не заурядной и не простой задачей было повернуть Блэка на свою сторону, добиться хотя бы доверия. Но что такое доверие, когда сердце рвалось на куски от желания получить много больше, войти в раскрывшиеся врата другого мира, а пусть и упасть в разверзшуюся бездну… Лишь бы вместе с Энтони.

Ирландка наконец исчезла из поля зрения. Наверное, пояснила себе его оцепенение шоком от увиденного. Впрочем, Транди было всё равно, что она думает и что там делает. Лишь бы ее не было тут. Глаза изучали каждую черточку на лице Блэка, завороженно вглядывались в едва заметные движения его ресниц и губ. Сознание рисовало картины, как они вместе едут по живописной зеленой местности, слушают музыку, шутят и улыбаются друг другу. Ладное крепкое тело Тони обтянуто черной футболкой, видно как играют его мускулы при резких поворотах руля. А он, Транди, сидит рядом, не думая ни о чем кроме теплого майского ветра и сияющих голубых глаз любимого. Рядом с Тони он мог бы быть кем угодно: лучшим на свете другом, верным и страстным любовником, заботливым хозяином и семьянином. Они могли бы объехать весь мир, вкусить все его удовольствия, разделить все увлечения, радости и грусть. Он пошел бы на всё, лишь бы каждый день и каждую ночь ощущать крепкие и теплые объятия мускулистых рук Тони Блэка, кусать его губы, зарываться лицом в восхитительные шелковые волосы… Теперь, с этой необузданной силой внутри, он мог бы всё! Если бы Блэк испытывал то же самое.

Рыжая фурия чуть приоткрыла дверь в спальню и тихо сказала:

— Я приготовила кофе. Не знаю, как вы любите. Но в любом случае, думаю, это поддержит вас.