Ему ни в чем не надо оправдываться и нечего объяснять. Своей жизнью он с лихвой заплатил за ошибки и слабости советского еврея-интеллигента, родившегося, выросшего и выучившегося на врача в экспериментальной тоталитарно-социалистической системе, которая нынче, судя по всему, начала проваливаться в черную дыру вечности [Шраер-Петров 2010: 342].
Слова «ему ни в чем не надо оправдываться и нечего объяснять» выражают позицию и самого Шраера-Петрова, автора трилогии об отказниках. В беседе с сыном Максимом Д. Шраером летом 2019 года Шраер-Петров сказал, что ключ к его внутренней свободе был «в том, что ты абсолютно с собой честен. И вот, если ты не оглядываешься ни на кого – а я ни на кого уже не оглядывался в отказе… Я писал, только оглядываясь на себя. <…> Да, мне все равно было» [Shrayer 2020][198]
.Русско-еврейский синтез – центральная тема в творчестве Давида Шраера-Петрова; в своей трилогии он выражает ее художественным методом, который наводит на мысль о диалоге с Трифоновым. Во второй части трилогии доктор Левитин встречается с Юрием, молодым русским парнем, воевавшим в Афганистане вместе с Анатолием, единственным сыном Левитина, и ставшим свидетелем его гибели. Левитин пытается разъяснить самому себе, что роднило этих двух юношей, и приходит к выводу о том, что это были их родословные. Шраер-Петров пишет:
Русский потомственный интеллигент, из дворян, народоволец, декабрист, новиковец по внутренней убежденности, переданной с варяжской вольной кровью, буйствующей в застенках абсолютизма. И еврейский мальчик, глотнувший воздух свободы и любви и заточенный в колодки тоталитарного режима, избравшего его, живущего по другим внутренним законам, отбирать жизнь у полудиких горцев ради возвышения и распространения той силы, которая поработила его самого [Шраер-Петров 2014: 343].
Как Трифонов для Реброва в «Долгом прощании», Шраер-Петров создает для Юрия богатую историей генеалогию, объединяющую его духовно с Анатолием Левитиным в их жажде свободы; вспомним, что одним из наиболее символичных эпизодов в трилогии является сцена пасхального Седера в Москве – с доктором Левитиным во главе стола. Всем своим существом Юрий и Анатолий погружены в века русского и еврейского прошлого, подтверждая афоризм Трифонова, что жить означает помнить: мысль, столь важная для иудаизма и еврейской культурной традиции.
Трифонова не стало в 1981 году. Через портрет Грифанова, фрагментарный и недосказанный, как сама проза Трифонова, Шраеру-Петрову удалось воздать дань уважения писателю, ставшему знаковым для своего времени, и наградить его, если вспомнить название одной из московских повестей Трифонова, «другой жизнью». Главное то, что Шраер-Петров смог перевоплотить суггестивные намеки Трифонова в открытое «еврейское высказывание», в «протест против еврейской беспомощности, зависимости от других и второстепенности» [Katsman 2018:51,47]. Трифонов наверняка оценил бы этот поминальный жест своего коллеги.
Мандельштам 1990 – Мандельштам О. Э. Сочинения в двух томах. М.: Художественная литература, 1990.
Слуцкий 1988 – Слуцкий Б. А. Вопросы к себе // Знамя. 1988. № 1. URL: http://vivovoco.astronet.rU/VV/PAPERS/LITRA/SLU4_W.HTM#4_6 (дата обращения: 15.04.2021).
Слуцкий 1991 – Слуцкий Б. А. Из литературного наследия // Наш современник. 1991. № 2. С. 163–168.
Трифонов 1978 – Трифонов Ю. В. Избранные произведения. М.: Художественная литература, 1978.
Трифонов 1984 – Трифонов Ю. В. Вечные темы. М.: Советский писатель, 1984.
Трифонов 1988 – Трифонов Ю. В. Отблеск костра. Исчезновение. М.: Советский писатель, 1988.
Трифонов 2000 – Трифонов Ю. В. Дом на набережной. Время и место. М.: ACT, 2000.
Шраер-Петров 1994 – Шраер-Петров Д. Москва златоглавая. Балтимор: Вестник, 1994.
Шраер-Петров 2010 – Шраер-Петров Д. Третья жизнь. Луганск: Шико, 2010.
Шраер-Петров 2013 – Шраер-Петров Д. История моей возлюбленной, или Винтовая лестница. М: Вест-Консалтинг, 2013.
Шраер-Петров 2014 – Шраер-Петров Д. Охота на рыжего дьявола: Роман с микробиологами. М.: Аграф, 2010.
Шраер-Петров 2014 – Шраер-Петров Д. Герберт и Нэлли. М.: Книжники, 2014.