Паренек из Уайтчепела

– Так это правда, что во время одного из ограблений был убит мальчик, племянник дворецкого Джонса? Тот за это меня и выставил, сказал, мне самое место в аду... вот, всю рубаху шипами изорвал, пока выбирался.

Ридли не обратил на его жалобы никакого внимания.

– Мальчишка, Кеннет Тайлер, действительно был убит, как ты и говоришь, – произнес он в задумчивости, – нелепая случайность, как я полагаю. А вот о том, что он приходился Джонсу племянником, я, признаться, впервые слышу. Информация достоверная? Кто тебе о том рассказал?

– Так Анис, горничная, – отозвался Джек. – Просила не сердиться на Джонса за этот поступок, мол, тому и так порядком досталось... Сначала смерть племянника, а потом все эти убийства в доме. Да вот еще, – он полез в карман и вытащил маленький пузырек, найденный им в розовых кустах, – нашел случайно. Подумал, вдруг это может быть чем-то важным! Смотрите.

Ридли откупорил флакон и поднес его к носу. Запах был терпким, но не резким...

– Где ты его нашел?

– В тех самых кустах, сэр, с колючками. Просто положил в карман на всякий случай...

Ридли как бы даже с восхищением хмыкнул:

– Предусмотрительный. – И добавил: – Отдам его на экспертизу доктору Грейди. Пусть он определит, что находилось в этом пузырьке! – Потом похлопал рукой по стопке полученных от леди Каннинг писем и произнес: – У меня появились новые данные по мисс Розмари Хорн. Та леди...

– … леди Каннинг, если не ошибаюсь.

– Не ошибаешься, – усмехнулся Ридли. – Как догадался?

Джек с гордостью выпятил тощую грудь.

– Это было вполне предсказуемо, сэр, – произнес он. И с видом взрослого, умудренного годами человека присовокупил: – Так какую новую информацию предоставила вам леди Каннинг?

Ридли было забавно наблюдать за своим неожиданным напарником, но он не мог ни признать, что голова у парня работает что надо, исключая, конечно, случаи полнейшего помутнения, такие, как участие в этом преступном грабеже ну или... его экспромт три месяца назад, когда они ловили Кукловода...

– Любовные письма, – инспектор даже подтолкнул к парнишке одно из писем, тот, впрочем, интереса не проявил.

«Читать не умеет», решил Ридли про себя, как он и думал.

– Можешь прочитать, если хочешь, – обратился он к Джеку с улыбкой. – Ты ведь моим помощником заделался, не иначе. Мне от тебя скрывать нечего...

Как бы ни хотелось Джеку утаить свое полное невежество в этом вопросе, соврать он не решился:

– Сами читайте – я не умею. Не про меня наука... – И через секунду: – Так что там написано? Расскажете?

И Ридли поддел его:

– Слышал присказку: любопытство кошку сгубило?

Джек, абсолютно серьезным и даже каким-то торжественным голосом, отозвался такими словами:

– Полицейский должен быть любопытным, иначе ему ни одного дела не раскрыть. Сами знаете, ведь это вы у нас инспектор...

Ридли вздернул широкие брови.

– А ты вроде как в полицейские метишь, правильно я понимаю?

– А что, думаете не смогу? – с вызовом вскинулся Джек.

Мужчина окинул тощего паренька внимательным взглядом: всего-то достоинства в нем – это большие, полные огня голубые глазищи, больше и смотреть-то не на что.

– Сможешь, почему ж нет? – ответил он абсолютно серьезно. – Вот только подучиться бы надо... Нынче неучей в полицию не берут. – И, выдержав короткую паузу, продолжил: – Я вот что хотел тебе предложить, Джек, – ты только выслушай до конца, не брыкайся раньше времени – в деревню я тебя отправлю, в помощь одной доброй женщине, миссис Гвендолин Уиггинс: ей помощь по хозяйству не помешает, а тебе бы на время из Лондона уехать. Здесь тебя нынче ничто уж больше не держит, разве нет?

Ридли видел, как в процессе его речи меняется лицо паренька: от радостного признания собственной исключительности до полнейшего ужаса в широко распахнутых глазах. И наконец этот ужас выплеснулся одни-единым махом, исторгнутый его залипшими от страха легкими:

– Я в деревню не поеду! Нет, сэр, только не деревня. Это ж хуже смерти, я там не смогу – издохну от скуки.

Ридли усмехнулся:

– Ты сам говорил, что хочешь из Лондона выбраться. Чего ж теперь артачишься?

– Так я ж не в деревню хотел перебраться, – замотал головой парень, – я скорее о Бирмингеме или Манчестере думал. – И с новым витком отчаяния: – В деревне «жаворонку» не выжить, сэр. Лучше сразу прибейте и дело с концом!

Инспектор понял, что тут простыми увещеваниями не обойтись и подпустил в голос металла:

– Послушай, Джек, я написал миссис Уиггинс с просьбой приютить тебя в ее доме...

– Но, сэр... – перебил его было парнишка. Однако Ридли не дал сбить себя с толку:

– Ты не просто будешь у нее жить: работать будешь и учиться тоже. В школу пойдешь...

– Сэр, пожалуйста, – взмолился Джек несчастным голосом. – В школу ж только малышня ходит... Не могу я в школу – засмеют.

– Так и полицейским тебе, значит, никогда не стать. Забирай свои деньги и проваливай на все четыре стороны! – Ридли махнул рукой, как бы отпуская его не только из этой комнаты, но и из своей жизни одновременно.

Джек даже не пошевелился, впившись глазами в потертый ковер под ногами.

Так прошла минута... другая... часы в доме пробили двенадцать раз.