Паренек из Уайтчепела

– Я просто не мог иначе, – отозвался тот грудным, басистым голосом. – Едва получив ваше послание, я сразу же отправился в путь. Правда, в Хартберне мне пришлось порядком потрудиться, чтобы уговорить хозяина гостиницы одолжить мне лошадь до Чендлер-менора, в итоге тот вызвался отвезти меня на своей бричке, однако на полпути, устрашившись высоких сугробов, хотел было поворотить обратно в город, – тут мужчина выдержал театральную паузу, – только я, отпустив его с миром, самолично отправился к намеченной мною цели. Итак, – он выпил остатки чая одним длинным, тягучим глотком и отставил чашку в сторону, – о чем таком важном вы должны были мне рассказать? Я полностью в вашем распоряжении, господа, пожалуйста, говорите.

Анна Чендлер, все еще слишком зачарованная смелостью незнакомого ей констебля, не сразу нашлась с ответом, к счастью, инициативу перенял ее пасынок, Эдмунд Чендлер, который и произнес:

– Полагаю, вы слышали о моем отце, мистер Саймон: утром третьего дня он отправился на охоту, да так и не вернулся. С помощью миссис Чендлер были организованы добровольческие поисковые отряды, прочесывающие округу последние два дня без передышки. Однако никаких следов отца обнаружить так и не удалось, – парень прокашлялся, словно у него запершило в горле. – А сегодня открылись новые обстоятельства... – теперь он глянул на мачеху, и та протянула констеблю обнаруженное в запертом ящике хозяйского стола письмо.

– Это послание, по словам мистера Ричардса, секретаря моего мужа, – пояснила она, глянув в сторону названного джентльмена, – супруг получил накануне своего исчезновения, оно, как показалось мистеру Ричардсу, чрезвычайно расстроило и взволновало его.

– Где вы его нашли? – брови констебля, густые, похожие на толстых гусениц, медленно сошлись на переносице. Глаза же бегло бежали по незамысловатому тексту поданного ему письма...

– В кабинете мужа... – женщина смутилась, – в запертом ящике стола.

Констебль позволил себе многозначительно приподнять уголок своих тонких, нитевидных губ, не более.

– Так, так, так, – протянул он, прижимая письмо ладонью к своему колену и внимательно осматривая каждого находившегося в комнате.

Под прицелом этого взгляда мистер Ричардс, молодой человек с лицом регента церковного хора, нервически дернулся. Запустил палец за тугой воротничок и слегка его оттянул.

Констебль Саймон улыбнулся... Наигранно спокойной улыбкой.

– Вы, должно быть, не знаете, – произнес он, – только в Хартберне нынче пропал еще один человек.

У Джека, подслушивающего разговор за дверью, участилось дыхание, а миссис Чендлер ахнула:

– Еще один... Кто это? Мы знаем его?

– По словам квартирной хозяйки, некий незнакомец снял у нее комнату на два дня, сказал, что хочет переждать непогоду в городе, не подвергая свою жизнь бессмысленному риску, путешествуя в столь неблагоприятных погодных условиях. Однако, – констебль Саймон еще раз окинул каждого в комнате внимательным взглядом, – сегодня утром, когда миссис Хилл понесла постояльцу полагающийся ему завтрак, того в комнате не оказалось... и за целый день он так и не удосужился появиться.

– Он мог просто-напросто задержаться в гостях ли в любом другом месте, разве нет? – предположил мистер Баррет, до этого молчавший.

– У данного постояльца, по его же собственным словам, в городе не было ни одного знакомого, – возразил констебль Саймон, снова похлопывая по письму. – И я вот что подумал, – произнес он в задумчивости, – что если этот исчезнувший человек и Джеффри Пирс из данного послания – это один и тот же человек... Что если, этот недоброжелатель из прошлого не просто исчез неведомо куда – а мы будем исходить из того факта, что постоялец миссис Хилл был именно Джеффри Пирсом – что если, он сейчас в доме и подыскивает новую жертву своего мстительного плана...

В комнате как будто бы стало на несколько градусов холоднее – ярко потрескивающий камин не смог уберечь группу присутствующих от зябкого озноба, пробравшего их до костей.

Анна Чендлер и мисс Блэкни одновременно запахнулись в накинутые на плечи теплые шали, Эдмунд Чендлер и Баррет переглянулись... Молодой секретарь тяжело сглотнул.

– Этого не может быть, – первой нашлась со словами миссис Чендлер. – Если мой муж отправился на встречу с этим человеком, то зачем Джеффри Пирсу трогать еще и нас... Мы даже не знаем, что ему нужно. Уверена, все слова в этом письме – грязный навет! Мой муж – благородный человек, привыкший платить по счетам, какими бы они ни были, – ее голос сорвался, и она порывисто схватилась за руку подруги, стараясь унять готовые прорваться слезы.

Один только Эдмунд Чендлер решился высказать всеобщую пугающую мысль вслух:

– Если мой отец встретился с этим человеком, то, как вы полагаете, мог ли он остаться в живых... Тон этого письма довольно пугающий, если подумать.

Констебль Саймон, пригладив пальцами свои пышные усы, хмыкнул в кулак:

– Полагаю, случиться могло все, что угодно, молодой человек, – ответил он только. – А потому исключать присутствие в доме чужого человека я бы не стал.