Паргоронские байки. Том 3

В этом нет ничего нового. Некроманты по всему миру зарабатывают таким образом. Правильно поднятая нежить полезна, удобна и дешева. Просто Яркен был лучшим в своим ремесле — он производил зомби в огромных количествах, они всегда были превосходны и ни разу еще не пытались сожрать создателя.

Мало кто из его собратьев по ремеслу может сказать о себе такое.

Наводнив страну обычными рабочими зомби, Яркен начал практиковать и мертвецов-интеллектуалов. Стал принимать индивидуальные заказы, добавлять нестандартные функции, производить нежить под конкретные запросы заказчика. В стране появились зомби-секретари, зомби-телохранители, даже зомби-певцы. Кладбища Теймурока уже не успевали поставлять материал, и Яркен стал закупать его за рубежом — в Эйгуммне, Шевларии и маленьких северных королевствах.

Тела Яркену доставались не задаром. Он честно приобретал их у скорбящих родственников или городских властей. Платил все подати и даже специально ради него введенный налог на мертвые души. А о церковной севигине уже было упомянуто ранее.

И при этом продавать зомби Яркен отказывался наотрез. Все до последнего продолжали числиться его собственностью — он только сдавал их в аренду. Любой зомби, которого арендатор прогнал или потерял, какое-то время ждал, а потом равнодушно брел домой, на мертвецкую фабрику.

Иногда зомби пропадали или приходили в негодность. Никакие орудия от этого не застрахованы. Если что-то испортилось само собой, Яркен чинил бесплатно. Если вина была на арендаторе — взимал штраф.

С ним обычно не спорили. Трудно спорить с некромантом, окруженным сотней живых мертвецов. Да Яркен и без них мог за себя постоять — все-таки уже почти полвека имел Бриара второй степени.

Получил бы и первую, но… его прокатили. После того, как спятил Россильяни, Яркен был абсолютно уверен, что следующий Бриар первой степени достанется ему. Но его получил Освельдек Арминатти, президент Адэфикароса.

Сюрпризом это не стало, конечно. Арминатти из старой волшебной семьи, родился и вырос в Мистерии, дружит со всем ученым советом, всю жизнь преподает, написал кучу книжек. А Яркен… у Яркена не так уж много друзей.

Всем все понятно, просто обидно немного.

После завтрака Яркен занялся шитьем. В буквальном смысле — вооружился иглой и суровыми нитками, отправившись чинить попорченных зомби. Они не чувствуют боли и не боятся пораниться, но иногда это порождает проблемы. У них отсутствует инстинкт самосохранения, и они не реагируют, если получают повреждения в процессе работы. Если приказать зомби шагнуть в пропасть — он шагнет в пропасть.

И теперь Яркен пришивал отвалившиеся конечности, штопал порвавшуюся кожу, сращивал разбитые кости, сухожилия, мускулы. В починке нежити он был настоящим асом, и работа спорилась.

Правда, она все равно продлилась до самого обеда. Чем больше в стране становилось зомби, тем больше времени приходилось их ремонтировать. Всю черновую работу Яркен давно передал своим ассистентам… тоже зомби, конечно, но самого высокого класса. Однако многое он мог сделать только сам, а практикантов у него сейчас не было. Желающих у него практиковаться хватало всегда, но в последнее время его отношения с Мистерией поостыли.

Кустодиану не нравилось, что он так широко развернулся в этой стране. От этого никто не страдал, ничего незаконного Яркен не делал, так что прижать его не могли. Но вот, с Бриаром первой степени прокатили. И практикантов давно уже не присылали — а Яркену очень хотелось передавать опыт молодежи. Он бы даже набрал учеников прямо тут, но на такое Мистерия смотрит совсем уж косо.

Да и король противился. Одно дело — отдельный, полностью подконтрольный колдун, и другое — когда этот колдун укореняется и начинает создавать собственную школу. Причем не абы какую, а некромантическую.

Репутация некромантов вообще сильно подмочена. В былые времена Экзеквариум был полноценным университетом, но после ряда неприятных инцидентов его сократили до института и включили в состав Обскурита. Часть лучших мастеров еще тогда расплевалась с Мистерией и отбыла в далекий город Утер, где создала собственную школу… тоже Экзеквариум. Они демонстративно взяли старое название, провозгласив, что в Мистерии Экзеквариум умер, а здесь его вернули к жизни.

— А еще часть ушла ко мне, — добродушно добавил Бельзедор. — Я им целый район отдал. Хорошие были кадры, полезные.

— А двести лет назад Экзеквариум и институтом-то быть перестал, — добавил Дегатти. — Сократили до факультета в составе Нигилиума.

— И после этого у меня тоже появились новые кадры, — кивнул Бельзедор. — Вы там почаще институты сокращайте.