Паргоронские байки. Том 3

— Хорошо, давайте хотя бы поздравим прекрасную победительницу! — снова просиял он, с интересом осматривая Мильмару. — Но перед тем, как вручить ей приз… и сегодня это не только баронство, но и еще кое-что лично от меня впридачу!.. давайте закончим с формальностями. Это все-таки конкурс красоты — так покажи нам свое лицо!

— Конечно, — сняла маску Мильмара.

Если бы Хальтрекарок был тщедушным смертным, он бы позеленел. А так он просто натянуто улыбнулся и воскликнул:

— Что ж, без жертв не бывает победы, не так ли?! И, как я и обещал, я подарю еще и кое-что от себя впридачу! Я не только с огромной гордостью провозглашаю прекрасную… кхм, да, прекрасную…

— Мильмару, — подсказала Мильмара.

— …Мильмару баронессой, но и беру ее в свои… вассалы! С этого дня я твой официальный патрон и старший друг!

— Мне очень лестно, господин, — спокойно сказала Мильмара.

Трибуны загудели… в основном разочарованно. Сегодня оказался тот редкий случай, когда Хальтрекарок не оправдал ожиданий. Расхваленный заранее конкурс красоты обернулся провалом.

Но это не шло ни в какое сравнение с тем, насколько расстроился сам Хальтрекарок. Отвернувшись от насмешливо кланяющейся зрителям Мильмары, он грустно сказал:

— Древнейший, как же хорошо, что я умолчал о дополнительном призе…

— Да ладно тебе, надел бы ей на голову горшок, нарисовал на нем рожу… — ядовито фыркнул Каген. — А то просто иллюзией прикрыл бы…

— Но я-то ведь знал бы, что она не идеальна, — отмахнулся Хальтрекарок. — Нет, это было бы не то… А я надеялся, что у меня появится новая любимая жена… Жемчужина гарема, прекраснейшая из прекрасных… да к тому же баронесса…

— Ничего, Балаганщик, — похлопала его по руке Совита. — Потерпи еще несколько лет — и ты получишь свою жемчужину. Моя дочь не может дождаться знакомства с тобой.

— Правда? — оживился Хальтрекарок. — Очень мило с твоей стороны! Я тоже жду не дождусь… я никогда ее не видел, но если она похожа на тебя, то я жду не дождусь!

— Очень похожа, — заверила Совита. — Моя точная копия.

Интерлюдия

— Вот так из-за того, что Хальтрекарок не запретил участникам истреблять друг друга, мы потеряли целое поколение гхьетшедариев, — закончил Янгфанхофен.

— А что Мильмара — жива-здорова? — спросил Бельзедор.

— Баронесса Мильмара, с вашего позволения, — произнесла дама под черной вуалью.

Она открыла лицо — и Дегатти поморщился. Болезненное зрелище.

— Спасибо за гостеприимство, Корчмарь, — сказала Мильмара, вставая с табурета. — И за историю. Давно я не вспоминала те события… старалась не вспоминать…

Она оставила «Соелу», и Дегатти невольно выдохнул. Он пытался не смотреть, но глаза словно сами возвращались к нижней половине ее лица.

К тому же волшебник не мог выкинуть из головы то, что в ее рот все время чуть-чуть… подтягивает.

— Итак, женой Хальтрекарока она так и не стала? — хмыкнул Бельзедор.

— Нет, конечно. Хальтрекароку очень хотелось взять в жены юную баронессу, но он передумал, как только увидел ее лицо.

— Ну-ну, — опорожнил еще кружку пива Бельзедор. — А вот кстати о лицах. Давно хотел спросить, чья это рожа у тебя на стене. Явно не родственник, рогов нет. Какой-то гхьетшедарий, что ли?

— Это один из моих самых старых клиентов, — повернулся к портрету Янгфанхофен. — Я ему кое-чем обязан. Но он редко заходит.

— Ты настолько его уважаешь, что повесил на стену портрет?..

— Да, именно настолько.

— А вот меня, похоже, не настолько. Своего портрета я тут не вижу.

— Никто в здравом уме не повесит на стену портрет Темного Властелина, — сказал Дегатти.

— Вот не надо. В моей империи он висит на каждой стене. И каждый раз, когда тебе кажется, что я с него за тобой наблюдаю… тебе не кажется.

— Бельзедор, а сколько ты сегодня уже выпил? — спросил Янгфанхофен.

— Я-то откуда знаю? Это ты мне подливаешь.

— Да я уже счет потерял.

Они посидели еще немножко. А потом еще немножко. Просто пить было все-таки скучновато, поэтому Дегатти вздохнул и сказал:

— Вот так, значит, гхьетшедарии обретают свои способности… Любопытно было послушать… А у остальных с этим как?

— По-разному, — пожал плечами Янгфанхофен. — Бушуки подолгу учатся колдовать, кульминаты просто постепенно растут и матереют…

— А гохерримы? Как вы учитесь в Школе Молодых?

— Интересно… но долго. Шестьдесят лет учебы, муштры и тренировок. И я могу, конечно, рассказать какой-нибудь случай из собственной юности… но, может, я лучше поведаю о том, как демонической силой овладевал другой демон? Кое-кто из тех, кого ты знаешь лично, Дегатти?.. ну ты понимаешь, к слову о женах Хальтрекарока.

— Ладно, но чтобы на этот раз без похабных деталей.

— Нет уж, не вздумай их опускать, — ткнул пальцем Бельзедор.

Пустяковое поручение

1514 год Н.Э., Паргорон, лабиринт Хальтрекарока.

— Гребаное Лимбо, — ворчала Лахджа, бредя сквозь серый туман. — Ненавижу гребаное Лимбо. Паргорон! Мне надо в Паргорон!

Туманы не расступались. Иногда что-то вроде и мелькало, но это точно был не Паргорон.

Лахджа безнадежно заблудилась.