Паргоронские байки. Том 4

– Слугами?! – изумился Кефринекс. – Таштарагис, не ослеп ли ты?! Твоя гордыня настолько затмила твой рассудок, что ты воспринимаешь их, будто слуг, не видя, что ты сам – их слуга?! Демоны пируют на остывающих костях Камня, как стервятники, и насмешливо клекочут над пастухом, заморившим свое стадо!

Таштарагис тихо рассмеялся. Они с Кефринексом стояли на огромной открытой галерее, возле вековечных каменных колонн. Великаны их строили – надежно, крепко, нерушимо. И виден был отсюда хоть и не весь Камень, но все равно бескрайние просторы. Равнины континента Ллитария – почти на самом экваторе, но замерзшие насквозь.

– Боги предпочитают видеть меня рабом демонов, – насмешливо сказал Таштарагис. – Дураком и самодуром, продавшимся Тьме. Вам режет глаза то, что не только демоны отказываются вам подчиняться. Не только демоны вам противостоят. Вы не хотите признать…

– Умолкни, Таштарагис! – гневно перебил его Кефринекс. – Мне режет глаза не твое противостояние, а то, во что ты превратил этот мир! Он был зелен! Был цветущ! Был полон жизни, полон эльфов!

– Ах да, эльфов, твоих любимых эльфов. Ты сам ведь эльфорожденный, я не ошибаюсь? Ну и порода!.. Не устаю поражаться! Даже титано- и великанорожденные боги забывают о происхождении и отстраняются от бывших сородичей – но уж не эльфы, нет!

– Дело не только в эльфах, – угрюмо сказал Кефринекс. – Твоя же родня, великаны… сколько кланов ты уже истребил? Не все из них были даже твоими врагами!

– Чистки необходимы, – пожал плечами Таштарагис. – Сегодня они нейтральны – а завтра пытаются меня убить. Это случалось уже не раз, и не только лишь со мной.

– Таштарагис, от Ледника и демонов страдают не только эльфы и великаны…

– Мне надоел этот бесплодный разговор, – отмахнулся Таштарагис от бога, ровно от мухи. – Хочешь все это закончить – вот я, стою перед тобой.

– Ты прекрасно знаешь, что боги не вмешиваются в войны, – процедил Кефринекс. – Мы не можем каждый раз являться с небес и разнимать вас, ибо конфликт – неотъемлемая часть жизни. И хотя я считаю, что ты перешел всякие границы и грозишь уничтожить свой мир полностью, ты плоть от плоти его и кровь от крови. Все происходящее, увы, часть вашего исторического процесса.

– Я – часть исторического процесса?.. – ядовито повторил Таштарагис. – Опять вы низводите нас до фигурок в ваших играх. Муравьев, копошащихся где-то под ногами.

– Если бы это было так, я бы не спустился сюда и не говорил с тобой лицом к лицу. Я все-таки надеюсь, что мои слова останутся в твоей памяти и однажды смогут пробудить здравый смысл и былую мудрость. А может, и совесть.

– Лучше бы сюда спустился не ты, – покачал головой Таштарагис. – Как думаешь, сколько миров я должен уничтожить, чтобы она явилась?

– Пересечешь с войной Кромку – явимся мы все, – пообещал Кефринекс. – Ты властен только здесь.

– Не думайте, что можете меня запереть. Есть способы, я знаю…

Таштарагис невольно покосился в сторону. Посмотрел туда и Кефринекс – и под взглядом бога из пустоты возник рогатый карлик во фраке и цилиндре. Поняв, что его заметили, он ухмыльнулся зубастой ухмылкой и сказал:

– Ах, простите, я невольно стал свидетелем вашей беседы. Простите за это.

– Вижу, ты выбрал союзников себе по плечу, – только и сказал Кефринекс.

Длить свое присутствие он больше не стал. Боялся не сдержаться. Оленерогий ненавидел демонов, был их злейшим врагом и нещадно уничтожал при любой возможности. Слишком уж отвратительна ему была скверна и паразиты, что жируют за счет чужих душ.

Но нападать на званого гостя в чужом доме, будучи при этом гостем незваным… нет, нельзя, слишком опасно. Кефринекс и так уже балансировал на грани. Один из самых опасных и яростных властителей Сальвана, он слишком близко подошел к границе, несколько раз уже едва не рухнул, не стал Темным богом.

Для кого-то вроде Кефринекса это не так уж и страшно, конечно. Он бог природы, бог жизни и возрождения – а это означает хаос, означает бурлящий везде конфликт. Природа стоит на том, что кто-то все время кого-то убивает и живет за счет этого. Олень ест травы, но не откажется и разорить гнездо. Волк поедает оленя, но заботливо растит волчат. Все переплетается, все находится в гармонии – и внутри Кефринекса тоже были сбалансированы порядок и хаос.

Но в последнее время баланс сместился слишком сильно. Он не был так сдержан, как другие боги, не мог просто отстраниться – и активно помогал смертным. Даже здесь, на Камне, он раз за разом нарушал законы, что превыше богов.

Он бы с удовольствием просто убил Таштарагиса, но в одиночку сделать этого не мог. К тому же это дело только усугубит. Это означает агрессию Сальвана – и демоны вцепятся в этот повод. Конфликт начнет расползаться, Сальван может потерять и другие миры.

И все же когда он шел по ледяной пустыне в облике гигантского большерогого оленя, внутри него все клокотало. Вид снегов до самого горизонта и стелящейся поземки не успокаивал душу.

Ведь он знал, что такова сейчас почти вся планета. Жизни некуда бежать, ей просто не осталось тут места.