Паргоронские байки. Том 5

Он отработал. Те двадцать лет закончились давным-давно. Но по их окончании Жаннаро остался в Таймуранге, на прежней должности. Он без труда мог продолжить обучение, окончить бакалавриат, а там и магистратуру, но не видел в этом смысла. Благодаря дожу и другим заказчикам в деньгах он и так не нуждался, а Мистерия ему не понравилась.

Там слишком много ограничений. Слишком пристальное наблюдение Кустодиана. Жаннаро прекрасно понимал того же мэтра Яркена, что порвал все отношения с альма-матер, объявил себя самовластным монархом и зажил, ни от кого не завися.

Жаннаро тоже мог бы что-то подобное… но и в этом он не видел смысла. Дож и так ни в чем его не ограничивает, сотрудничество у них более чем удачное. Так пусть же и дальше каждый делает то, что хорошо умеет: дож — правит, Жаннаро — колдует.

Волшебник встряхнул тонкими пальцами и скороговоркой начитал заклятие от заразы. Обязательное начало биомагической операции, иначе можно заполучить вредоносных хомунциев. В университете этому заклятию учат на первом же курсе ятрохимии, а на уроках ПОСС еще и неоднократно напоминают.

Те вивисекторы, что подобным пренебрегают, долго не живут.

Операция была рутинная. Жаннаро мог делать такие с закрытыми глазами. Единственное, что немного ее осложняло — работать приходилось с двумя телами одновременно. Практически идентичными, отличающимися только парой родинок, но все же двумя.

Этих очаровательных девиц казнили через отсечение голов. При жизни они выглядели глупенькими куколками, пустышками, однако на деле обладали острым умом и нравом безжалостных хищниц. Обе были молодыми вдовами, у обеих мужья скончались при загадочных обстоятельствах… впрочем, детали сейчас неважны. Их осудили, их казнили.

Сейчас они — просто полторы дюжины камней мертвой плоти.

Пока что мертвой. И уже не только плоти. Жаннаро раскроил кожу на девичьем запястье и аккуратно внедрил лезвие. Примкнул к нему жилы, настроил связь между мышцами и металлом.

Нужно очень тщательно выверять длину и расположение, чтобы клинок нигде не застревал. Ему следует втягиваться и вылетать так же легко, как кошачьим когтям. И он не должен вызвать отторжения тканей. А в коже должно появиться невидимое отверстие, идеально совпадающее со встроенным оружием.

Лезвие проще сделать частью плоти. Изменить кости, отрастить на них шипы. Но этим кадаврам предстоит выдавать себя за людей, проникать в разные места, посещать званые вечера, мило улыбаться будущим жертвам… а иногда и заходить еще дальше.

Так что они должны оставаться безупречны как на вид, так и на ощупь. Все модификации следует скрыть так, чтобы невозможно было придраться.

И это последняя деталь. Последнее лезвие. Осталось только пришить головы, соединить хребты, срастить мускулы и заполнить вены наноплазмом. Жаннаро хрустнул пальцами и приступил к работе.

Он любил работать иглой и скальпелем. Резать, кромсать, вспарывать и зашивать. Здесь, в тиши своей лаборатории, стоя у операционного стола, он чувствовал себя настоящим художником. Творцом, создателем безупречных форм жизни.

Какое презрение испытывал чародей к некромантам, этим поднимателям мертвецов. Их зомби и прочая нежить — это жалкая пародия, убогий суррогат подлинной жизни. Что вообще сложного в том, чтобы вселить в тело духовный сгусток и заставить его волочить труп? Младенец справится.

Жаннаро в свое время предлагали поступить в Нигилиум. Когда в Делектории ему выдали карту рекомендаций, то по три плюсика стояло напротив Нигилиума и Монстрамина… но он почти без раздумий выбрал Монстрамин. Там работают с настоящей жизнью, там учатся действительно возвращать из мертвых, а не лепить кукол из мертвечины.

Адепты Монстрамина работают медленней тех, кто просто выкрикивает волшебные слова или вообще творит усилием воли. Зато результаты их работы гораздо надежней. Чародей с Вербалеона тоже может омолодить, причем гораздо быстрее, одним коротким… хорошо, обычно все-таки длинным заклинанием. Но его омоложение будет чудесным — а значит, нестабильным. Астральное тело останется астральным телом старика — и физическое в любой момент может вернуться к истинному возрасту.

А операции биомагов дают стопроцентную гарантию. Адепты Монстрамина действуют ножом и наноплазмом, режут непосредственно плоть — зато уж потом можно не бояться, что утром снова проснешься с морщинами и больной спиной.

Жаннаро сделал последний стежок и полюбовался своим трудом. Все-таки интересно, правильно ли пришиты головы… ладно, неважно. Вряд ли близняшки даже сами сумеют отличить.

Теперь осталось только повернуть… и Жаннаро повернул кран. По трубкам потекла густая зеленая жидкость, безферментная кровь в чане забурлила.

Наноплазм — временное решение. Он превосходно возвращает к жизни, но человеческое тело воспроизводить его не может, и через некоторое время кадавр умирает. Срок его существования может исчисляться годами, но он все равно конечен. Чтобы этого избежать, наноплазм следует аккуратно заместить нормальной кровью… поначалу очень жидкой и не способной свертываться, но это тоже временно.