Паргоронские байки. Том 5

Детская уловка. Вот так просто. Неожиданность для всех — и эта неожиданность дала одно мгновение. Всего одно — но больше не потребовалось.

Глем Божан всей сутью разрезал вериги Скогароха — и его самого. Бог страданий просто оказался в самой удобной точке. Наследник Све Роага полыхнул всей мощью, истратил еще часть дыма — но нанес смертельную рану. Скогароха отбросило, закрутило… и безумный ливень женских ларитр вырвался из котла. Возглавляемые Лиу Тайн, сопровождаемые Глем Божаном, они ринулись к остальным, ринулись к основному войску.

Но было поздно. Космодан только что одолел Гламмгольдрига. Тот вырос до невообразимых размеров — но Громовержец стал еще больше… и вскинул этот мясной куль над головой. С какой-то невообразимой силой бог швырнул демолорда — швырнул в космос, в бездну чистого Света.

Прямо к центру аркалического скопления. Туда, где полыхал сальванский квазар.

— Посоревнуйся с ним, — бросил ему вслед Космодан.

И в то же самое время Джулдабедан попался в паутину Часкета. Бог-паук опутал ею половину Сальвана, этими тенетами пространства и времени. Угодив в его сети, демоны теряли ориентацию в пространстве, теряли самих себя — и даже для мозга демолорда это было мучительно.

Обычные нити демоны и тем более демолорды все-таки разрывали. Но Джулдабедан угодил в самый центр, переплетение главных линий — и сам Часкет тут же появился рядом, стал затягивать добычу в астральный кокон, превращать в огромный матерящийся клубок, отрезая от легионов, отсекая от остальных гохерримов…

— Так, — резко поднялся Джулдабедан. — Про то, как я ранил Алемира, ты не рассказал. Про то, как я спас Ге’Хуула, ты не рассказал. Про то, как я прорвал цепь анирнисиаков и вывел целый легион из окружения, ты не рассказал. Про то, как мы с Мардзекаданом заблокировали и нанесли контрудар Марексу, ты не рассказал. А вот про то, как меня взяли в плен — это, конечно, пожалуйста.

— Я не могу рассказать про каждый эпизод той битвы, — пожал плечами Янгфанхофен. — Я рассказываю про ключевые.

— Это все были ключевые эпизоды!

— Для тебя. Но я вот их пропустил — и что изменилось? Ничего.

— Изменилась моя роль в той битве! Я выгляжу каким-то простофилей!

— Извини, Учитель. Это был единственный важный эпизод с твоим участием.

— Все остальные тоже были важными! Если бы мы не организовали оборону, потери…

— Можно, мы просто дослушаем историю? — устало спросил Бельзедор.

Мараул дрался, как лев. Крохотный бушук мелькал молнией, появлялся и исчезал, окутывал все миражами и искажал реальность. Он был в самом центре Банка Душ, в его командном центре — и он готов был сдохнуть за свои… за паргоронские богатства.

Два его брата лежали мертвы. Зедан и Измиор… у них остались дети, внуки, правнуки!..

Дворк и Каген живы… но помощи от них можно не ждать. Террор изрешетил их, проклятый ла-ционне превратил двух банкиров в еле дышащие комки плоти!

Мараул сражался один. Один против трех демолордов. Когти Фар’Дуватхима, тернии Сорокопута, огненные грады Террора… они не давали ему продыху! При любых других обстоятельствах Мараул предпочел бы отступить, покинуть заведомо проигрышный бой… но не здесь, нет, только не здесь!

Он бы призвал детишек, призвал всю свою несметную родню… но что это изменит? Террор уже лишил его двух братьев, уже осиротил два клана!

Кровожадные ублюдки! Это же не бушуки истребили нактархимов и выдавили сурдитов с ла-ционне! Это гохерримы!

— Как это оказалось легко, — раздался голос у самого уха. — Даже смешно.

Фар’Дуватхим наконец его опередил. Оказался именно там, куда переместился Мараул. Его когти разорвали кожу, располосовали мясо… Мараул завизжал от боли.

— Паршивые ублюдки!.. — процедил он. — Вы можете убить меня, но условки вам не… нет, нет, не убивайте!!!

Его, в общем-то, и не собирались убивать. Директор Банка Душ был нужен живым… пока что.

Террор уже выпустил одного из ла-ционне в туманный бассейн, и тот носился там, считывая духовные частоты, пока основной коллективный демолорд высился на краю, развернув множество стальных рук. В корпусе клубились ла-ционне, многие тысячи ла-ционне, спрессованных до полной нематериальности.