Паргоронские байки. Том 5

Сорокопут тоже пронизал все своими терниями, и разделял счета, отключал свой и Фар’Дуватхима пакеты акций. Но этого было недостаточно. Требовался еще и сам директор. Его подтверждение.

Он не владелец Банка Душ, этот бушук, ему никто не дал бы такую безраздельную власть. Он просто один из крупнейших акционеров с доверенностью на управление механизмом. Каждый вкладчик имеет полный контроль над своим счетом, может пополнять и тратить его как заблагорассудится… но не может изъять. Не может перевести в другую душехранительную систему. Что попало в Банк Душ — остается в Банке Душ.

Однако Сорокопут искал долго — и нашел одну лазейку. Прямо сейчас у Мараула есть общая доверенность. На время военных действий ему выдали согласованный карт-бланш. И если он просто подтвердит перевод…

— Думаете, вы победили?! — шипел Мараул, пока Фар’Дуватхим выкручивал ему хвост. — Думаете, вы уйдете безнаказанными?!

— Боги сейчас вырезают гохерримов, ларитр и гхьетшедариев, — холодно сказал Фар’Дуватхим. — Флот ла-ционне ждет на границе. У тебя есть выбор, Мараул. Ты присоединяешься к нам или остаешься на стороне проигравших.

Взгляд бушука заметался между нактархимом, сурдитом и ла-ционне. Последние отродья вымерших народов, почему они не могли просто сгинуть в эпоху Десяти Тысяч Лет?!

— Ты и вся твоя родня, Мараул, — надавил Фар’Дуватхим. — Ла-ционне не испытывают вражды именно к бушукам. Я тоже. Новому порядку вы пригодитесь.

— А я останусь директором Банка Душ? — дрожащим голосом спросил Мараул.

Фар’Дуватхим посмотрел на Террора. За неимением головы тот не мог кивнуть, но по металлу прошли лиловые искры, и суперкомплекс изрек:

— Финальное решение — за Кровотоком. Но тот склоняется оставить за каждым его функции.

— Видишь, Мараул, — сказал Фар’Дуватхим. — Все останется по-прежнему. Мазекресс никто не тронет. И кульминаты будут гулять по паргоронским просторам. Кэ-миало продолжат поддерживать кэ-сеть. Даже ларитр с гхьетшедариями оставят на прежних местах… тех, что уцелеют.

— А Сальван?!

— Что Сальван? С ними мы договоримся. Открой глаза, Мараул — эта война нужна только гохерримам… да еще Гламмгольдригу. Без них мы будем мирно жать души и торговать.

— А кто нас защитит?!

— Кульминаты продолжат гулять по паргоронским просторам, — повторил Фар’Дуватхим. — А в отсутствие гохерримов Мазекресс пойдет мне навстречу.

— Ты не торопись, Мараул, подумай как следует, — сказал Сорокопут. — Мы никуда не торопимся. Но помни, что пока ты колеблешься, за Кромкой продолжают гибнуть наши друзья.

Друзья. У Сорокопута все друзья. Мараул почувствовал сухость во рту, ему захотелось исчезнуть, оказаться где угодно в другом месте.

Если он примет решение прямо сейчас, демонов погибнет меньше. Но когда они вернутся… они вернутся в Паргорон, захваченный ла-ционне. Если те получат контроль над Банком Душ, то возьмут демолордов за яйца. Мараул представил, какими глазами они все будут смотреть на него, и аж похолодел.

И он не верил посулам Фар’Дуватхима. Ла-ционне не такие дураки, чтобы оставить бушуков сидеть на управлении капиталом. Они-то, в отличие от гохерримов и гхьетшедариев, смогут взять его в свои руки.

— В общем-то, нам не так уж нужно твое содействие, — опустил пальцы в туман Сорокопут. — Пока остальные в Сальване, а тебя мы держим за горло, ла-ционне и так возьмут Паргорон голыми руками. Просто с твоей помощью это было бы быстрее и бескровнее. Все бы остались тебе благодарны, Мараул.

Кого другого его слова бы обманули. Но Мараул был таким же демоном. Более того, он был бушуком, первородным сыном Языка Древнейшего — и он прекрасно видел, как тернии Сорокопута прорастают сквозь пространственные трещины, как тянут из душехранилища потоки условок.

Цель Террора — захватить Чашу. Цель Фар’Дуватхима — отомстить гохерримам. А вот цель Сорокопута… сильнее всего Мараула нервировал Сорокопут.

Какие-то секунды он еще колебался. Но потом зло ухмыльнулся и отчеканил:

— Хер вам, ублюдки! Вы не получите ни-че-го!

Фар’Дуватхим и Сорокопут переглянулись. Повелитель Терний пожал плечами и промолвил:

— Запасной план.

Фар’Дуватхим хмыкнул, с жалостью глядя на Мараула. Ладно, бушук сам напросился.

И мигом спустя в директора Банка Душ вонзились десятки острых шипов. Тернии Сорокопута хлынули к нему все разом, опутали, скрутили в колючих объятиях.

Всю Башню Душ заполнил истошный визг. Мараул изогнулся в агонии и взмыл в воздух, удерживаемый со всех сторон лианами. Крохотное тельце стиснули теперь ручищи Сорокопута — огромные и твердые, как камень. С другой стороны обрушилась демоническая сила Фар’Дуватхима, а с третьей — ментальное давление Террора.

Террор равнодушно наблюдал, как Сорокопут ломает сопротивление жертвы, как внедряет собственную волю, собственные мысли. Бурлящие в железном корпусе ла-ционне, возможно, испытывали какие-то чувства, но будучи совокупностью, искусственным демоном-коллективом, они не знали ничего, кроме поставленной задачи.

— Есть доступ, — довольно сказал Сорокопут, крепко удерживая лиану.