Пари

— Примерно. Суть разговора вы уже знаете. Когда я приехал в „Компас“, Симягин со товарищи был уже на взводе. Если бы я не принял пару рюмок, со мной бы вообще не стали разговаривать, а так, кое-что узнать удалось, — удовлетворенно произнес Мамедов.

— Ладно, все в порядке, — улыбнулась я.

А что оставалось делать?»

«Не слишком ли сухо написано? С другой стороны — это же детектив, а не сборник анекдотов, хотя юморку добавлять не мешает», — прокомментировала Вершинина отрывок, только что вышедший из-под ее пера.

Она встала из-за широкого кухонного стола, покрытого клеенкой в красную клетку, и, подойдя к плите, открыла дверцу духовки. Плоские куски свинины, удачно выбранной Болдыревым, весело шипя в пузырящемся жире, начали покрываться аппетитной золотистой корочкой.

Валентина Андреевна собрала ложкой с противня жир и оросила им подсыхающую поверхность мяса.

«Должно получиться неплохо, — облизнулась она, — и рис вот-вот будет готов».

Валентина Андреевна ссыпала мелко нарезанную петрушку, укроп и кинзу с деревянной доски на тарелку. Где-то прочитав, что зелень положительно влияет на процесс пищеварения, она старалась по возможности чаще добавлять ее в пищу.

Помытые фрукты лежали на металлическом, раскрашенном «под хохлому» блюде, радуя глаз яркими, сочными красками.

Вершинина любила не только вкусную, зачастую обильную пищу, но и красиво, с изяществом и выдумкой сервированный стол, поэтому всегда, прежде чем купить новую посуду, неторопливо и тщательно выбирала ее.

— Максим, — позвала она сына, который в своей комнате играл в «Денди», слушая очередной диск «Сепультуры», — иди, мой руки, ужин готов.

Разложив мясо и рис по тарелкам, Валентина Андреевна включила электрочайник. Максим, занятый переходом на очередной уровень, не торопился за стол, и ей пришлось тащиться в его комнату.

— Ты что, не слышал меня? — строго спросила сына, выключив магнитофон.

— Сейчас, мам, еще минуточку! — ответил увлеченный игрой Максим.

— Останешься без ужина, — пришлось ему пригрозить.

Конечно, она не выполнила бы своей угрозы, но это, во всяком случае, подействовало. Отложив в сторону пульт, Максим поспешил в ванную.

— Здорово пахнет! — с детской непосредственностью восхитился он, садясь за стол.

Вершинина избегала вести за едой серьезные разговоры, и поэтому они говорили о максимовских тренировках, новых дисках и приключенческих романах, которые Максим потреблял в немеренном количестве, иногда в ущерб школьной программе.

Для своих двенадцати лет он неплохо разбирался в компьютерах, и Вершинина собиралась посоветоваться с Маркеловым, какой компьютер лучше купить мальчику, тем более, что отец Максима предложил взять часть расходов на себя. Вершинина была в состоянии и сама оплатить эту покупку, но Олег тоже захотел принять в этом участие. А так как алиментов она с него не брала, ей пришлось согласиться.

— Ты уже выбрал место для машины? — спросила она Максима, расправившегося с мясом и теперь налегавшего на фрукты.

— Ага, я поставлю его на своем столе. А когда мы поедем за ним?

— Может быть, завтра, — Вершинина с усмешкой посмотрела на сына, которому не терпелось скорее сесть за свой личный компьютер, — вот только договорюсь с Маркеловым, лучше него никто не посоветует.

— Я бы хотел также разбираться в компьютерах, как он, — с «белой» завистью к Вадиму, сказал Максим, положив в рот последнюю дольку апельсина.

— Чай будешь? — Вершинина достала керамические чашки и чайные ложки.

— Конечно. — ответил Максим, хотя по его отсутствующему взгляду Вершинина поняла, что он все еще думает о предстоящей покупке.

— Вымой посуду, — сказала Валентина Андреевна сыну после ужина.

Тот вначале заартачился, но натолкнувшись на строгий взгляд матери, уступил и, открыв воду, нехотя принялся за дело.

Пройдя в гостиную, Вершинина щелкнула пультом. Усевшись перед телевизором, она взяла телепрограмму.

«Так, посмотрим, чем нас сегодня порадуют? — она бегло просмотрела столбцы программы, — а вот это стоит посмотреть», — отметила она фильм Ларса фон Триера, хотя засомневалась, сможет ли досидеть до конца — «Европа» начиналась заполночь.

Телефонный звонок отвлек ее от газетно-телевизионных штудий. «Наверное, Виктор», — предположила Вершинина и перед ее внутренним взором возник высокий, статный, что называется «в теле», вечно улыбающийся и шутящий Виктор Романов.

Этот тридцатисемилетний русоволосый бонвиван при очках и усах работал биржевым брокером. Его веселый легкий характер позволял ему справляться с каждодневными стрессами и нервными перегрузками — следствием напряженной работы.

Но каково же было ее изумление, когда подняв трубку, Вершинина услышала приятный баритон Ивана Кузьмича:

— Добрый вечер, Валентина Андреевна, надеюсь вы меня узнали?

— Узнала, Иван Кузьмич. Вы хотите что-то добавить к нашему разговору? — поинтересовалась она.

— Только не по телефону, — вкрадчиво произнес Коломиец.

— Вы хотите, чтобы я к вам приехала? — спросила Вершинина.

— Сегодня уже поздно, а завтра мы могли бы встретиться где-нибудь на нейтральной территории, например в ресторане, и обсудить все за чашкой кофе.