Парящая для дракона. Книга 3

— О том, что делать с… — я помедлила. — С тем, что я не хочу ничего делать для этого ребенка. Я понимаю, что он ни в чем не виноват. Я знаю, что ему нужна помощь, но…

Я покачала головой.

— Я не хочу его видеть. Я не… я чувствую себя ужасно. Потому что я сама скоро стану матерью. Потому что он… просто маленький комочек плоти, а я уже не хочу к нему прикасаться. Как я могу быть такой жестокой?

Мама бросила сэндвичи недоделанными и подошла ко мне. Опустилась рядом с креслом на корточки, взяла мою руку в свою.

— Лаура, это нормально.

— Нет, — покачала я головой. — Нет. Мама, это не нормально. Ты сумела простить отца, хотя…

Я закусила губу.

— Так, ну во-первых, — мама погладила меня по руке, — твой отец не Солливер Ригхарн. Он никого не убивал. Не пытался влезть к тебе в голову, как отец этого ребенка, и разрушить полмира. Ну и во-вторых…

Она усмехнулась.

— Это я тебе с умным видом говорила умные вещи. На самом деле, когда он мне позвонил, внутри меня поднялось такое… он звонил договориться о встрече, тогда, в реабилитационном центре Ардена, и я не сдержалась. Я наговорила ему столько всего, что сейчас мне даже немного стыдно. Сказала, что если он сунется ко мне, я за себя не отвечаю, и что я никогда в жизни не хочу его видеть.

Я покачала головой, не в силах поверить в услышанное.

— Это… мам… ты же говорила…

— Да, когда я говорила, что нет ничего особенного в том, чтобы жениться еще раз, я и сама в это верила. — Мама отпустила мою руку, поднялась, но меня все равно полоснуло ее чувствами: живой, невыносимо живой обидой-болью, тоской. — Я действительно верила в то, что смогу с этим справиться, спокойно жить дальше и не злиться на Юргарна. Не смогла. Стоило мне услышать его голос… Как все внутри перевернулось. Все умные мысли выветрились из головы. И… вот так все и получилось.

Она опустилась в кресло, подтянула к себе чашку с кофе. Я последовала ее примеру и сделала пару глотков. Заела крепость печеньем.

Какое-то время мы обе молчали.

— Я тоже учусь справляться с чувствами, — сказала я. — Это один из важных элементов моего обучения в обращении с пламенем.

Если не сказать, ключевой. Торн учил меня лично, и мы очень много работали с моим контролем. Воплощение пламени для меня оказалось гораздо более простым, чем умение справляться с чувствами. Тем не менее я делала успехи.

До той поры, пока не встретилась с Солливер. Когда я смотрела на нее, когда слушала, все просто покатилось дракону под хвост. Особенно когда она сказала про мальчика.

Я ведь тоже чувствовала свою Льдинку.

— Так, — мама кивнула. — И что случилось с контролем?

— Я поняла, что не готова ей помогать. И это выбило меня… ударило по мне сильнее, чем я ожидала. Ребенок не должен отвечать за то, что сделали его родители.

— Ребенок — нет, — сухо ответила мама. — Но это не он пришел к тебе с просьбой о помощи. О помощи тебя просит женщина сомнительных моральных принципов. Хладнокровная убийца.

— Она боится, что его закроют в исследовательском центре, как подопытного.

— Лаура, милая, — мама допила кофе в пару глотков, даже не поморщившись, — ты всерьез в это веришь? В то, что этого ребенка превратят в подопытного? Что Торн это допустит?

— Нет, но…

— И она не верит. Она отличная манипуляторша, и она знает, как сделать тебе больно. Я больше чем уверена, что если кто-то попытается причинить вред этому малышу, ты первая оторвешь ему все выступающие части тела.

Я не выдержала и улыбнулась.

— Но помогать той, кто хотел тебя убить? Я даже не представляю, почему ты вообще об этом задумалась.

— Потому что я верю в то, что она чувствует.

Мама долго смотрела на меня, потом ткнула в напоминалку на электронной панели над столом. Там значилось: «Занятие по инструктажу, завтра, 9:00».

— Помнишь, я говорила, что хочу работать, чтобы дать что-нибудь хорошее этому миру? Лучше тебя я вряд ли что-нибудь — или кого-нибудь — ему дам. Ты слишком добрая, дочка. И я тобой горжусь.

— Мам, хватит, — тихо сказала я. — А то сейчас опять разревусь.

— Мы девочки, нам можно, — мама махнула рукой. Потом поднялась, приблизилась ко мне и обняла прямо в кресле. — Когда возникают такие ситуации, выбирай сердцем. Дай себе время. Разреши помогать и не помогать тоже разреши. Разреши заботиться об этом ребенке, как о своем собственном, или даже ни разу не поинтересоваться, родился ли он вообще. Ты сама все поймешь, когда придет время.

Я все-таки всхлипнула, и мама поцеловала меня в макушку.

— Ты сделаешь правильный выбор. Я знаю.

— А ты? — Я запрокинула голову и посмотрела на нее. — Ты дашь отцу возможность сказать хотя бы что-то… или возможность все объяснить?

— Не знаю. — Мама покачала головой. — Пока что я не готова. А когда буду готова, станет понятно. Между нами ничего нет и не будет, поэтому я не уверена, что мне вообще нужны его объяснения.

— Ты знала, что он промолчал, когда Торн высылал его из страны, ради тебя?

— Лаура! — грозно сказала мама.

— Мне кажется, это то, что тебе стоит знать. И многое другое, потому что я даже не представляю, что ему пришлось пережить.