Париж (1924-1925)

                                           в стакан слеза.

                        Он весь -

                    200           как зуб на сверле.

                        Тут

                            к нам

                                  подходит

                                           Поль Сезан:

                        "Я

                           так

                               напишу вас, Верлен".

                        Он пишет.

                                  Смотрю,

                    210                   как краска свежа.

                        Monsieur,

                                  простите вы меня,

                        у нас

                              старикам,

                                        как под хвост вожжа,

                        бывало

                               от вашего имени.

                        Бывало -

                                 сезон,

                    220                 наш бог - Ван-Гог,

                        другой сезон -

                                        Сезан.

                        Теперь

                               ушли от искусства

                                                 вбок -

                        не краску любят,

                                         а сан.

                        Птенцы -

                                 у них

                    230                 молоко на губах, -

                        а с детства

                                    к смирению падки.

                        Большущее имя взяли

                                             АХРР,

                        а чешут

                                ответственным

                                              пятки.

                        Небось

                               не напишут

                    240                   мой портрет, -

                        не трут

                                понапрасну

                                            кисти.

                        Ведь то же

                                   лицо как будто, -

                                                     ан нет,

                        рисуют

                               кто поцекистей.

                        Сезан

                    250       остановился на линии,

                        и весь

                               размерсился - тронутый.

                        Париж,

                               фиолетовый,

                                           Париж в анилине,

                        вставал

                                за окном "Ротонды".

                        [1925]

                                 NOTRE-DAME

                        Другие здания

                                      лежат,

                                             как грязная кора,

                        в воспоминании

                                       о Notre-Dame'e {*}.

                        {* Собор Парижской богоматери (франц.).}

                        Прошедшего

                                   возвышенный корабль,

                        о время зацепившийся

                                             и севший на мель.

                     10 Раскрыли дверь -

                                         тоски тяжелей;

                        желе

                             из железа -

                                         нелепее.

                        Прошли

                               сквозь монаший

                                              служилый елей

                        в соборное великолепие.

                        Читал

                     20       письмена,

                                        украшавшие храм,

                        про боговы блага

                                         на небе.

                        Спускался в партер,

                                            подымался к хорам,

                        смотрел удобства

                                         и мебель.

                        Я вышел -

                                  со мной

                     30                   переводчица-дура,

                        щебечет

                                бантиком-ротиком:

                        "Ну, как вам

                                     нравится архитектура?

                        Какая небесная готика!"

                        Я взвесил все

                                      и обдумал, -

                                                   ну вот:

                        он лучше Блаженного Васьки.

                     40 Конечно,

                                 под клуб не пойдет -

                                                      темноват, -

                        об этом не думали

                                          классики.

                        Не стиль...

                                    Я в этих делах не мастак.

                        Не дался

                                 старью на съедение.

                        Но то хорошо,

                     50               что уже места

                        готовы тебе

                                    для сидения.

                        Его

                            ни к чему

                                      перестраивать заново -

                        приладим

                                 с грехом пополам,

                        а в наших -

                                    ни стульев нет,

                     60                             ни орг_а_нов.

                        Копнёшь -

                                  одни купола.

                        И лучше б оркестр,

                                           да игра дорога -

                        сначала

                                не будет финансов, -

                        а то ли дело,

                                      когда орган -

                        играй

                     70       хоть пять сеансов.

                        Ясно -

                               репертуар иной -

                        фокстроты,

                                   а не сопенье.

                        Нельзя же

                                  французскому Госкино

                        духовные песнопения.

                        А для рекламы -

                                        не храм,

                     80                          а краса -

                        старайся

                                 во все тяжкие.

                        Электрорекламе -

                                         лучший фасад:

                        меж башен

                                  пустить перетяжки,

                        да буквами разными:

                                            "Signe de Zoro" {*},

                        {* Знак Зоро (франц.).}

                        чтоб буквы бежали,

                     90                    как мышь.

                        Такая реклама

                                      так заорет,

                        что видно

                                  во весь Boulmiche {*}.

                        {* Бульвар в Париже (франц.).}

                        А если

                               и лампочки

                                          вставить в глаза

                        химерам

                                в углах собора,

                    100 Тогда -

                                никто не уйдет назад:

                        подряд -

                                 битковые сборы!

                        Да, надо

                                 быть

                                      бережливым тут,

                        ядром

                              чего

                                   не попортив.

                    110 В особенности,

                                       если пойдут

                        громить

                                префектуру

                                           напротив.

                        [1925]

                                  ВЕРСАЛЬ

                        По этой

                                дороге,

                                        спеша во дворец,

                        бесчисленные Людовики

                        трясли

                               в шелках

                                        золоченых каретц

                        телес

                              десятипудовики.

                     10 И ляжек

                                своих

                                      отмахав шатуны,

                        по ней,

                                марсельезой пропет,

                        плюя на корону,

                                        теряя штаны,

                        бежал

                              из Парижа

                                        Капет.

                     20 Теперь

                               по ней

                                      веселый Париж

                        гоняет

                               авто рассияв, -

                        кокотки,

                                 рантье, подсчитавший барыш,

                        американцы

                                   и я.

                        Версаль.

                     30          Возглас первый:

                        "Хорошо жили стервы!"

                        Дворцы

                               на тыщи спален и зал -

                        и в каждой

                                   и стол

                                          и кровать.

                        Таких

                              вторых

                                     и построить нельзя -

                     40 хоть целую жизнь

                                         воровать!

                        А за дворцом,

                                      и сюды

                                             и туды,

                        чтоб жизнь им

                                      была

                                           свежа,

                        пруды,

                               фонтаны,

                     50                 и снова пруды

                        с фонтаном

                                   из медных жаб.

                        Вокруг,

                                в поощренье

                                            жантильных манер,

                        дорожки

                                полны стат_у_ями -

                        везде Аполлоны,

                                        а этих

                     60                        Венер

                        безруких, -

                                    так целые уймы.

                        А дальше -

                                   жилья

                                         для их Помпадурш -

                        Большой Трианон

                                        и Маленький.

                        Вот тут

                                Помпадуршу

                     70                    водили под душ,

                        вот тут

                                помпадуршины спаленки.

                        Смотрю на жизнь -

                                          ах, как не нова!

                        Красивость -

                                     аж дух выматывает!

                        Как будто

                                  влип

                                       в акварель Бенуа,

                     80 к каким-то

                                   стишкам Ахматовой.

                        Я все осмотрел,

                                        поощупал вещи.

                        Из всей

                                красотищи этой

                        мне

                            больше всего

                                         понравилась трещина

                        на столике

                     90            Антуанетты.

                        В него

                               штыка революции

                                               клин

                        вогнали,

                                 пляша под распевку,

                        когда

                              санкюлоты

                                        поволокли

                        на эшафот

                    100           королевку.

                        Смотрю,

                                а все же -

                                           завидные видики!

                        Сады завидные -

                                        в розах!

                        Скорей бы

                                  культуру

                                           такой же выделки,

                        но в новый,

                    110             машинный р_о_змах!

                        В музеи

                                вот эти

                                        лачуги б вымести!

                        Сюда бы -

                                  стальной

                                           и стекольный

                        рабочий дворец

                                       миллионной вместимости, -

                        такой,

                    120        чтоб и глазу больно.

                        Всем,

                              еще имеющим

                                          купоны

                                                 и монеты,

                        всем царям -

                                     еще имеющимся -

                                                     в назидание:

                        с гильотины неба,

                                          головой Антуанетты,

                    130 солнце

                               покатилось

                                          умирать на зданиях.

                        Расплылась

                                   и лип

                                         и каштанов толпа,

                        слегка

                                листочки ворся.

                        Прозрачный

                                   вечерний

                    140                     небесный колпак

                        закрыл

                               музейный Версаль.

                        [1925]

                                   ЖОРЕС

                        Ноябрь,

                                а народ

                                        зажат до жары.

                        Стою

                             и смотрю долго:

                        на шинах машинных

                                          мимо -

                                                 шары

                        катаются

                     10          в треуголках.

                        Войной обагренные

                                          руки

                                               умыв,

                        и красные

                                  шансы

                                        взвесив,

                        коммерцию

                                  новую

                                        вбили в умы -

                     20 хотят

                              спекульнуть на Жоресе.

                        Покажут рабочим -

                                          смотрите,

                                                    и он

                        с великими нашими

                                          тоже.

                        Жорес

                              настоящий француз.

                                                 Пантеон

                     30 не станет же

                                     он

                                        тревожить.

                        Готовы

                               потоки

                                      слезливых фраз.

                        Эскорт,

                                колесницы -

                                            эффект!

                        Ни с места!

                     40             Скажите,

                                             кем из вас

                        в окне

                               пристрелен

                                          Жорес?

                        Теперь

                               пришли

                                      панихидами выть.

                        Зорче,

                               рабочий класс!

                     50 Товарищ Жорес,

                                       не дай убить

                        себя

                             во второй раз.

                        Не даст.

                                 Подняв

                                        знамен мачтовый лес,

                        спаяв

                              людей

                                    в один

                     60                     плывущий флот,

                        громовый и живой,

                                          попрежнему

                                                     Жорес

                        проходит в Пантеон

                                           по улице Суфло.

                        Он в этих криках,

                                          несущихся вверх,