Читаем Париж полностью

На северной линии укреплений, там, где были крепостные ворота, честолюбивый Людовик XIV, стремясь уподобиться римским императорам, потребовал возвести две триумфальные арки, посвященные его военным победам во Фландрии и Голландии. Арки были установлены в устьях улиц, ведущих в северо-западные предместья, и сохранили их названия - Сен-Дени и Сен-Мартен. Обе они и ныне возвышаются неподалеку друг от друга на одноименных бульварах.

Арка Сен-Дени (1672) является произведением архитектора Франсуа Блонделя - поборника классицизма и президента только что основанной Академии архитектуры. Арка Сен-Мартен выстроена на два года позже (1674) по проекту архитектора П. Бюлле. Обе они украшены барельефами работы видных французских скульпторов и необыкновенно монументальны. Аллегорические рельефы, прославляющие победы Людовика XIV, сочетаются на арке Сен-Дени с декоративно-орнаментальными, составленными из военной арматуры. Обе триумфальные арки характеризуются пропорциональной ясностью и античной простотой. В них оригинально развивается тема, зародившаяся в древнем Риме. Ворота были задуманы как важные элементы города - художественное формирование въездов в город, что являлось в архитектуре классицизма конца XVII века новым урбанистическим нюансом.

Этими заметными сооружениями исчерпывалось официальное строительство в Париже. Людовик XIV покинул французскую столицу и перенес резиденцию в Версаль, где сосредоточил все художественные силы страны для создания грандиозного дворца, парка и бесчисленных затей, призванных служить роскошным обрамлением придворного быта, с безмерным культом «короля солнца».

1 сентября 1715 года Людовик XIV умер. После его смерти Париж словно взял реванш у минувшего века. Разумеется, попытка связывать развитие архитектуры со сменой царствующих лиц весьма искусственна, однако смерть короля и регентство Филиппа Орлеанского - события, которые повлекли за собой «отставку» Версаля, открытие дверей Тюильрийского дворца, приютившего малолетнего Людовика XV, превращение Пале-Рояль в центр нового двора.

В Париже начали строить больше, чем в Версале. В течение следующих десятилетий все Сен-Жерменское предместье застроилось особняками придворной знати.

Некоторые архитекторы, такие как Боффран, строили особняки с открытым двором и садом, приветливые и менее торжественные, чем прежние, но зато хорошо приспособленные для частной жизни и для приемов.

Можно считать, что стиль классицизма в архитектуре города в XVIII веке занял безраздельно господствующее положение. Окончательное утверждение классицизма символизировалось результатами конкурса на перестройку фасада старинной церкви Сен-Сюльпис на левом берегу Сены (1745 г.).

В конкурсе на проект фасада со всей силой выявилась несостоятельность стиля рококо, в путаных формах которого представил проект архитектор А. Мейссонье, и, наоборот, реалистичность классицизма, в духе которого был представлен проект архитектором Ж.-Ж. Сервандони, принятый к реализации, но в жизнь претворенный не до конца.

Двухъярусный портик на всю ширину западного фасада, с лоджиями, составленный дорическим и ионическим рядом колонн, отличается удивительным равновесием и композиционной ясностью. Башни выполнены позднее по проектам Ж.-Ф. Шаль-грена (северная) и У. Маклорена (южная - не завершена). Итоги конкурса 1745 года по существу определили окончательный поворот архитектуры Парижа и всей Франции в сторону классицизма.

Народная среда - третье сословие - сохранила в себе лучшие духовные силы и выступила с критикой существующих порядков, и в частности, против придворного искусства и пышной архитектуры.

Каковы же источники вдохновения, откуда черпали французские зодчие XVIII века новые композиционные приемы?

Кроме открытия Геркуланума (1711) и Помпеи (1748), которые показали всему миру чудеса античного зодчества, широко известными стали храмы Пестума на юге Италии, сицилийские памятники Сегесты и Агригента. Они привлекли внимание зодчих своей неподкупной красотой и ясностью.

Клериссо и Роберт Адам открыли остатки дворца Диоклетиана на Адриатике. Грецию, в течение продолжительного времени недоступную путешественникам, посетил Д. Леруа, который в 1758 году опубликовал результаты своих исследований - «Руины прекраснейших памятников Греции». Несколько раньше (1748) в Париже было издано «Собрание антиков» французского путешественника А.-А. Кайлю. Огромное значение для утверждения эстетики классицизма не только во Франции, а во всей Европе сыграла деятельность Иоганна Вин-кельмана. Таковы были общие предпосылки, которые предопределили в XVIII веке утверждение классицизма и появление в Париже замечательных произведений, открывших новую эру в мировом зодчестве.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены, 1796–1917
Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены, 1796–1917

В окрестностях Петербурга за 200 лет его имперской истории сформировалось настоящее созвездие императорских резиденций. Одни из них, например Петергоф, несмотря на колоссальные потери военных лет, продолжают блистать всеми красками. Другие, например Ропша, практически утрачены. Третьи находятся в тени своих блестящих соседей. К последним относится Александровский дворец Царского Села. Вместе с тем Александровский дворец занимает особое место среди пригородных императорских резиденций и в первую очередь потому, что на его стены лег отсвет трагической судьбы последней императорской семьи – семьи Николая II. Именно из этого дворца семью увезли рано утром 1 августа 1917 г. в Сибирь, откуда им не суждено было вернуться… Сегодня дворец живет новой жизнью. Действует постоянная экспозиция, рассказывающая о его истории и хозяевах. Осваивается музейное пространство второго этажа и подвала, реставрируются и открываются новые парадные залы… Множество людей, не являясь профессиональными искусствоведами или историками, прекрасно знают и любят Александровский дворец. Эта книга с ее бесчисленными подробностями и деталями обращена к ним.

Игорь Викторович Зимин

Скульптура и архитектура
Две Москвы. Метафизика столицы
Две Москвы. Метафизика столицы

Рустам Рахматуллин – писатель-эссеист, краевед, многие годы изучающий историю Москвы, – по-новому осмысляет москвоведческие знания. Автор прибегает к неожиданным сопоставлениям и умозаключениям, ведет читателя одновременно по видимой и невидимой столице.Сравнивая ее с Римом, Иерусалимом, Константинополем, а также с Петербургом и другими русскими городами, он видит Москву как чудо проявления Высшего замысла, воплощаемого на протяжении многих веков в событиях истории, в художественных памятниках, в городской топографии, в символическом пространстве городских монастырей и бывших загородных усадеб. Во временах Московского Великого княжества и Русского царства, в петербургскую эпоху и в XX столетии. В деяниях Ивана Калиты и святого митрополита Петра, Ивана III и Ивана Грозного, первопечатника Ивана Федорова и князя Пожарского, Петра I и Екатерины II, зодчих Баженова и Казакова и многих других героев книги.

Рустам Эврикович Рахматуллин

Скульптура и архитектура