Париж. Полная история города

Нынешняя улица Сены плавно перетекает в улицу Турнон: начав по ней путь от набережной, можно, не сворачивая, дойти до самых ворот Люксембургского дворца. В XVII веке было не так – улица Сены заканчивалась на перекрестке, упираясь в улицу Бюси. А вот улицы Алого Креста, упомянутой в романе Александра Дюма, в Париже никогда не было, как нет ее и сейчас. Зато с XV века существует одноименный перекресток (Carrefour de la Croix Rouge), названный так потому, что стоял на нем когда-то красный крест, конечно же, не имевший никакого отношения к современному обществу «Красного креста». Тут сходятся сразу шесть улиц, и пять из них сохранили свои названия с XV–XVI вв., и только одна была переименована (в 1808 году улица Гроба Господня превратилась в улицу Дракона).

Приделать новый клинок к своей шпаге д’Артаньян ходил на набережную Железного Лома (quai de la Ferraille), которая сейчас носит название Кожевенной (quai de la Megisserie), хотя ни кузнечных мастерских, ни кожевенных лавок здесь давным-давно уже нет.

С Атосом д’Артаньян должен был драться у монастыря Дешо. Этот монастырь дожил до наших дней (он находится на улице Вожирар и ныне, в отличие от XVII века, существует во вполне приличном виде, хотя он и зажат со всех сторон более «молодыми» домами. Название монастыря происходит от слова «deсhaux», что значит «босоногие» (монахи не носили чулок и надевали сандалии на босу ногу). В реальности место это очень печальное, ибо в годы Великой французской революции монастырь Дешо стал местом заключения для священников, и 114 из них были здесь казнены, о чем свидетельствует мемориальная доска при входе.

Александр Дюма. 1855 год

Упомянутая улица Вожирар – это одна из самых длинных парижских улиц (4360 м в пределах города). Дата ее возникновения теряется в веках, поскольку появилась она на месте одной из дорог, проложенных еще римлянами. Название свое улица получила от исчезнувшей деревушки Валь-Жерар, через которую проходила дорога.

Морис Лелуар. После дуэли между мушкетерами и гвардейцами кардинала. д’Артаньян и Бикара несут раненых гвардейцев к крыльцу монастыря Кармелитов Шальо. 1894 год

Уже став друзьями, мушкетеры из романа Дюма часто бывали в кабачке «Сосновая шишка». Это кабачок – место вполне историческое. Он находился на холме Святой Женевьевы в доме № 1 по площади Контрэскарп (ближайшая станция метро «Place Monge»). Славились не только его кухня, но и вина, и Франсуа Рабле и другие поэты устраивали там регулярные дегустации. К сожалению, в настоящее время от кабачка осталась только вывеска над вторым этажом дома, а «историческое место» занято убого-стандартными пиццерией и кафе Häagen-Dazs.

* * *

А теперь – роман Эмиля Золя «Чрево Парижа» (Le Ventre de Paris). Роман, работу над которым писатель начал в 1871 году, и действие которого происходит в середине 1850-х годов, в условиях становления режима Второй империи. В этом романе тоже присутствует Париж, в частности, его Центральный рынок. Но его изображение коренным образом отличается и от мрачного изображения Виктора Гюго, и от радостного и немного легкомысленного изображения Александра Дюма. Золя, как известно, это писатель-натуралист, и его натурализм порой шокирует.

Морис Лелуар. Мадам Бонасье становится между д’Артаньяном и Бекингемом. 1894 год

Город для Золя – это не только среда обитания его персонажей, но и символ новой эпохи, эпохи успехов науки и техники, требующих от писателя адекватных методов осмысления и изображения стремительно меняющихся мира и человека. Сам Золя писал: «Города, климаты стоят того, чтобы их изучать, и чтобы увидеть в них гигантскую раму, внутри которой существует человечество».[151]

Скульптурное изображение д’Артаньяна на памятнике Дюма-старшему

Сюжет романа разворачивается вокруг судьбы Флорана, бывшего некогда школьным учителем. Во время беспорядков, сопровождавших государственный переворот 2 декабря 1851 года, этот человек был по ошибке принят за противника нового режима. Его взяли только за то, что он как потерянный бродил ночью по городу, и руки у него были в крови – он пытался спасти молодую женщину, раненную на его глазах, но она была уже мертва. Кровь на руках показалась полиции достаточной уликой, и Флорана отправили на каторгу в Кайенну. Отбыв семь лет наказания, Флоран с риском для жизни бежал с каторги и смог добраться до Парижа, где с трудом пытался найти себе средства к существованию.

Он с трудом узнавал Париж: на том самом месте, где лежала когда-то окровавленная женщина, кровь которой его погубила, теперь стоял Центральный рынок, «чрево Парижа» – рыбные, мясные, сырные ряды, царство пищи, апофеоз чревоугодия, над которым, смешиваясь, плыли всевозможные запахи – от неотвязчивой вони рыбы до облаков цветочных и фруктовых ароматов.

Оголодавший и изможденный Флоран едва не потерял сознание…