Париж – всегда отличная идея

За одним из столиков кафе Зои сидел Джейсон. Он держал в руках книгу – шпионский роман – и потягивал вино из бокала. Он окинул меня взглядом с головы до ног и одними губами произнес «вау», на что я ему улыбнулась. Это был именно тот толчок уверенности, который был мне нужен.

– Мартин, ты выглядишь…

– Je te trouve belle, mon chou[51].

Я резко обернулась и увидела, что Жан-Клод приближается ко мне, раскинув руки, как будто пытается найти слова, но не может. Я была польщена. Подойдя ко мне, он поцеловал меня в обе щеки и пристально посмотрел в глаза, как будто не мог отвести взгляд.

– Ma belle[52], видеть тебя в одном из моих собственных творений просто восхитительно, – он прижал руки к сердцу, как будто был сражен.

Я опустила глаза. Мое красивое платье было сшито по эскизу Жан-Клода. Я была невероятно тронута тем, что он подарил его мне.

– Оно прекрасно, – сказала я, – спасибо.

– Mon chou, какая же невероятная ночь нам с тобой предстоит.

– Как мило. И где же именно будет эта ночь и когда она закончится?

Я обернулась через правое плечо и увидела Джейсона, стоящего позади меня со скрещенными на груди руками, его палец придерживал страницу, на которой он остановился в книге.

– Уходи, – сказала я.

– Этот парень беспокоит тебя, mon chou? – спросил Жан-Клод.

– Нет, все в порядке, я его знаю, – ответила я. Мне не хотелось ненужных разборок. – Жан-Клод Биссет, это мой коллега, Джейсон Найтли. Он здесь потому, что наша деловая встреча, которая должна была состояться в Италии, перенесена в Париж, на завтра.

Настороженное выражение лица Жан-Клода прояснилось, и он протянул Джейсону руку:

– А, коллега. Приятно познакомиться.

Джейсон колебался лишь долю секунды – достаточно долго, чтобы мне захотелось его пнуть, – а затем крепко пожал руку Жан-Клода.

– Мне тоже, – произнес он. Было видно, что он говорил не всерьез. – Завтра у Челси серьезная встреча, очень важная, так что я хочу убедиться, что к полуночи она будет дома.

Я повернулась спиной к Жан-Клоду и сквозь стиснутые зубы прорычала:

– Заткнись.

Джейсон бросил на меня невинный взгляд. Потом пожал плечами и сказал:

– Вы, ребята, веселитесь. А я просто посижу здесь и буду наслаждаться своим вином в полном одино- честве.

Он испустил такой печальный вздох, что мне показалось, будто я бросаю щенка посреди двенадцатиполосной кольцевой развязки, огибающей Триумфальную арку. Я выкинула эту мысль из головы. Что на него нашло?

– Спокойной ночи, Джейсон, – твердо сказала я и взяла Жан-Клода под руку, отметив, как хорошо сидел на нем костюм. Он был безукоризненно скроен и явно сшит на заказ.

Жан-Клод подвел меня к машине, блестящему черному седану. Водитель стоял сзади и держал дверь открытой. Жан-Клод наклонился ближе и спросил:

– Может, нам стоит позвать твоего друга?

– Нет! – сказала я. Увидев его удивление, я поняла, что, возможно, была слишком резка, и добавила: – Я уве- рена, что Джейсон предпочел бы подготовиться к завтрашней встрече.

Улыбка медленно появилась на губах Жан-Клода:

– Отлично, потому что я действительно не хочу делить тебя ни с кем в этот вечер.

Он помог мне сесть в машину и занял место рядом. Водитель захлопнул дверцу и обошел машину, чтобы сесть за руль. В салоне стояло ведерко с шампанским, и Жан-Клод поднял бутылку, чтобы откупорить ее. Я была благодарна ему за это, надеясь, что спиртное снимет напряжение. Когда мимо пронеслись огни Парижа, я мельком увидела светящуюся Эйфелеву башню и почувствовала, как магия города окатывает меня, делая особенно чувствительной ко всему, что меня окружало, особенно к мужчине рядом со мной.

От него пахло необычным одеколоном, не слишком сильно. Мне пришлось прижаться ближе, чтобы вдохнуть его аромат, и я почувствовала тонкие ноты бергамота и мускуса. Ему шел этот запах, он был мужественным, но не подавлял. Галстука на нем не было, а воротник рубашки распахнулся, обнажив его мощную шею.

Жан-Клод налил два бокала, протянул один мне и сказал:

– Une nuit inoubliable[53].

Эти слова звучали восхитительно, но я не знала, что они означают, поэтому подняла свой бокал и вопросительно посмотрела на него.

– За незабываемую ночь, – сказал он, потом коснулся своим бокалом моего и подвинулся так, что наши руки переплелись, и мы выпили. Это было чертовски романтично.

Шампанское было очень вкусным, оно шипело у меня во рту, пробуждая все вкусовые рецепторы и заставляя мои губы морщиться от его терпкой сладости. Жан-Клод воспринял это как приглашение поцеловать меня, и я с радостью приняла его поцелуй.

Его рот нежно скользнул по моему, словно не желая размазать мои розовые губы. Я накрасила губы стойкой помадой, для поцелуев, но не стала об этом упоминать. Мы с легкостью перешли на этот новый уровень близости, как повар слегка увеличивает огонь на плите, где томится под крышкой кулинарный шедевр.