Парижская мода. Культурная история

Владельцы иностранных модных журналов часто заключали соглашение с французскими издателями и покупали права на перепечатку французских модных картинок, которые славились хорошим качеством. Поскольку о правах авторов тогда не слишком заботились, некоторые иллюстрации попросту воровались и перепечатывались. В обоих случаях, впрочем, художник-иллюстратор не получал никакой дополнительной оплаты. Известно, однако, что Элоиза Лелуар, возможно, рисовала модные картинки и для фантастически успешного берлинского журнала Die Modenwelt, у которого было более дюжины зарубежных изданий. В этих случаях она подписывалась именем «Элоиза Колен», по-видимому, для того чтобы избежать конфликта со своим постоянным издателем.

Элоиза поддерживала близкие отношения с сестрой, Адель Анаис Колен (1822–1899). Они часто работали вместе. Их стиль был настолько похож, что в отсутствие подписи их работы трудно различить. В 1845 году Анаис Колен вышла замуж за архитектора и гравера Габриеля Тудуза, уроженца Бретани; он умер в 1854 году, и Анаис осталась одна с тремя маленькими детьми, которых ей нужно было содержать. Анаис иллюстрировала книги, а кроме того, была «одной из самых продуктивных и определенно самой популярной художницей из всех профессионалов, рисовавших модные картинки». Она была автором «рисунков, акварелей и модных гравюр», публиковавшихся «почти во всех модных журналах того времени»[198]. Она наверняка гордилась этими работами, поскольку сохранила множество оригиналов, и после ее смерти внук передал ее коллекцию Музею моды и костюма.

О третьей сестре, Лоре Колен (1827–1878), известно меньше. Она рисовала модные иллюстрации для дюжины журналов – не говоря уже о журнале Godey, который незаконно перепечатывал ее работы (см. главу 1). Она тоже вышла замуж за художника, Гюстава Ноэля. Их дочь Алиса стала художницей-миниатюристкой и занималась росписью керамики. Изабель Колен, единственная из четырех сестер, бросила живопись, выйдя замуж за инженера Ипполита Малибрана. Младший сводный брат сестер Колен, Поль Колен, стал художником-маринистом и гравером. Он женился на Саре Девериа, дочери и племяннице художников Ашиля и Юджина Девериа (соответственно), чьи сцены из современной жизни так нравились Бодлеру.

Первый сын Анаис Тудуз, Гюстав, стал романистом, а его сын, Жорж Гюстав, написал книгу «Французский костюм». Ее второй сын, Эдуар, стал художником и лауреатом Римской премии. В числе его картин – несколько рискованная работа «Торжествующая Саломея». Ее дочь, Изабель Тудуз (1850–1907), была талантливой художницей, модным иллюстратором, писала натюрморты с цветами. С одной из ее работ мы познакомимся позднее в этой главе.

Даже эти скупые биографические детали могут кое-что рассказать нам о жизни обычных парижанок, которая далеко не ограничивается домом и семьей. Женщины были активными участницами процессов, происходивших как в модной индустрии, так и в мире искусства. Их профессиональная карьера, однако, складывалась иначе, чем у их отцов, братьев и сыновей. Впрочем, существовали и модные иллюстраторы-мужчины – например, Жюль Давид (1808–1892), сотрудничавший с изданием Адольфа Губо Le Moniteur de la Mode с момента его основания в 1843 году до самой своей смерти в 1892‐м. У журнала было восемь зарубежных изданий, и Давид был автором всех (около 2600) опубликованных в них модных картинок.

Как «читать» модную картинку

Модная картинка, как и сама мода, менялась со временем. На иллюстрациях первых десятилетий XIX века мы часто видим пару – мужчину и женщину. Позднее нормой стала сексуальная сегрегация: мужские образы стали прерогативой профессиональных швейных журналов, а на модных картинках изображались, как правило, женщины и дети. Количество фигур на рисунке варьировалось от одной до восьми и больше, хотя чаще всего дело ограничивалось двумя-тремя моделями. Иногда художник рисовал и декорации, хотя чаще они лишь обозначались наброском. У модных картинок имелись и общие черты: например, все фигуры изображались на приличном расстоянии друг от друга, чтобы не загораживать костюмы.

Модная картинка подчинялась определенным условностям, которые с первого взгляда могли показаться нелепыми. Именно их высмеивает беззлобная пародия Арнольда Беннетта: