Парижский мститель. 10 лет прямого действия

Доехав до улицы Перголези, он замедлил шаг, остановился и указал на дверь, затем снова отправился в путь. Улица казалась тихой. Натали припарковался на перпендикулярной улице. Я вошел в здание один и поднялся наверх. Как только я позвонил в звонок, группа полицейских в штатском вышла и набросилась на меня. Просто так. Обезоружив меня и надев наручники за спиной, они столкнули меня вниз по лестнице, где ждали другие гражданские, вооруженные «Узи». Затем на улице началась перестрелка, непрерывный поток автоматов. Прибежал полицейский с криками: «Нас атакуют, нас атакуют! Они затолкали меня в домик консьержа. Стрельба прекратилась, потом снова началась, потом прекратилась.

Через некоторое время они затащили двух раненых в домик, где меня прижали к стене с пистолетом у головы. «Если они войдут, я тебя пристрелю!». Полицейские были в истерике – это видно на многочисленных фотографиях этой сцены. Со своей стороны, я ничего не понял из фильма. Я не знал ни одного из двух раненых. Один был ранен в челюсть, пуля попала под глаз, где она торчала большим шаром. У другого была пуля в руке.

Вошел полицейский и сказал: «Нас очень сильно подстрелили». По радио на туалетном столике объявили, что в конце улицы полицейские сбили мотоциклиста. Меня потянули к фургону, который ждал снаружи. Полицейские появлялись отовсюду, и вокруг уже толпились десятки зрителей. Натали стояла чуть поодаль. Она кричала «Мы – прямое действие» фотографам, которые снимали ее.

Натали сказали уходить, если она не увидит меня через десять минут. Она медленно пошла в сторону улицы Перголез. Когда она дошла до угла, то увидела группу полицейских, вооруженных «Узи». Было слишком поздно поворачивать назад. Надеясь, однако, что их не заинтересует прохожий, она спокойно повернула направо на улицу. Один из них был послан проверить ее. Услышав, как он бежит за ней, Натали схватила свой «Кольт» и понесла его, едва приподняв, под курткой. Когда полицейский взял ее за руку, она обернулась и на долю секунды подняла пистолет к лицу офицера, а затем дернула, чтобы заставить его отпустить. Он тут же отпустил руку. Натали тут же бросилась бежать под огнем отступающих полицейских. Она открыла ответный огонь и перезарядила оружие, присев между двумя машинами. Ей удалось вырваться вперед. Когда она добралась до авеню Фош, то обнаружила открытый R5. Ключи лежали на приборной панели. Она запрыгнула в машину, но не смогла завести ее. Полицейские уже настигали ее по пятам. Она выпустила последние пули через заднее ветровое стекло. В спешке она потеряла третью обойму. Полицейские приближались в большом количестве. Зажав ствол пистолета, чтобы показать, что она безоружна, Натали вышла из машины и была арестована.

Существует множество фотографий этой съемки, потому что группа папарацци следила за квартирой Каролины Монако на углу авеню Фош. Они сняли на видео задержание и арест Натали. Возможно, это спасло ей жизнь.

С первого выстрела Натали полицейские решили, что на них напали. Они стреляли во все, что двигалось. Белый Porsche, мчавшийся по улице Перголез, попал под перекрестный огонь. Водитель успел включить задний ход, прежде чем рухнул, получив удар в лицо. Этот промах, как ни странно, не вызвал большого шума.

В 7 часов вечера процессия автомобилей без опознавательных знаков и полицейский спасательный фургон отправились на Иль-де-ла-Сите, в сторону набережной Орфевр.

Глава 3. Тюрьма и амнистия (1980–1982)

Длинная колонна, отправившаяся с улицы Перголез, приближалась к Иль-де-ла-Сите. Погода по-прежнему была прекрасной. Набережные были красными от заходящего солнца. Мы вошли прямо во двор здания Бригады преступников. Затем мы поднялись по небольшой лестнице в левом углу. На полпути вверх охранник наблюдал за дверью, ведущей во Дворец правосудия, еще одна дверь была на втором этаже, и мы попали на этаж «Крим».

Ритуал начинался с обыска тела. Мой проходил в комнате со старыми «куриными клетками», в нескольких метрах от кабинета директора. Все прошло без лишних нервотрепок.

Я знал протокол. Каждый раз, когда меня арестовывали с 1974 года, я оказывался там, где, по словам одного из моих коллег, обычно «заканчивают карьеру бандита», в «мифических» кабинетах криминалитета. За каждым поворотом коридора можно было вполне столкнуться с Мэгре, Луи Жуве или Габеном… Здесь всегда было так старомодно, от блекло-зеленых стен до грязно-желтых коридоров. Окна выходили на цинковые крыши. С 1974 года появилась только одна новая вещь: куда бы вы ни посмотрели, вы видели портрет полицейского, застреленного перед посольством Ирака.